7.15
Завтрак. Очередная каша непонятно из чего, противное подобие кофе с молоком. Почему именно с молоком? Не люблю, но выбирать не приходится. Сижу и с равнодушным видом поглощаю то, что дают. И вспоминаю завтраки с ней, словно из прошлой жизни. Тосты, чай, бекон… и Риша, часто недовольная из-за любви поспать подольше. Но получив в руки ароматный напиток быстро добреющая. Смех, подколки, обсуждение, даже просто молчание. Всего этого до скрежета зубов не хватает.
8.00
Досмотр. Непонятно, зачем проводить его у меня – за все время ко мне наведывались лишь дознаватели для очередных и внеочередных допросов. И, конечно, единственный раз приходил Мартин. Думал, что уж ему я что-то скажу. Убеждал, давил, и даже уговаривал. Но бесполезно. Ни ему, ни кому бы то ни было другому я ничего не скажу. А знать, по сути, они хотят лишь одно – где Риша. Ей нужно это время, и я ей его дам. Даже не сомневаюсь, что она вернется. В отличие от ее бывшего – только так, сейчас она не с ним, значит бывшего.
8.30
Прогулка. Если ходьба по территории в несколько десятков квадратных метров можно назвать прогулкой. Но это очередное время подумать. Для нас это сродни муке, издевательству, но я терплю. А как бы хотелось сейчас гулять в другом месте, в другой компании! Мартин, конечно, мог помочь мне выйти отсюда, но я бы ни за что его об этом не попросил. А он бы этого для меня не сделал. Понимает, что я сразу же отправлюсь к ней. Понимает, что я единственный, кто знает, где она. И не выпускает. Трус. Но я бы поступил так же на его месте.
9.30
Время для допросов. И ни разу для меня не было исключения. Каждый раз новые люди, знакомые и не очень. Даже бывшие соратники. Приходят, убеждают, уговаривают. Даже пытались торговаться. Я бы на их месте с третьего раза перешел на пытки – терпения во мне не было никогда достаточно, чтобы так долго ждать. Но они терпят. И причин может быть несколько. Риша по возвращении не простит пыток никому. И дело даже не в том, что это я. Такая уж она добрячка сердобольная. И вторая значимая причина – как пытать короля пыток? Что придумать такого, что я уже не делал? Я не горжусь этим, особенно после встречи с ней. Но эти знания, этот опыт никуда не деть. И напугать меня не чем, когда на чаше весов по другую сторону ее спокойствие. Бесполезное действие. Хотя, признаюсь, мозг мой они имеют регулярно, знатно и со знанием дела. И это тоже своеобразная пытка, единственная сейчас им доступная.
11.00
Работа. Как же без этого, нужно же приносить пользу обществу, тебя содержащую. Я, как обладатель желтого кристалла, занимаюсь в большинстве своем деревом. И даже подумать не мог, что это так придется мне по душе. Запах свежей древесины часто напоминает мне вечера у камина с Ришей. Стоит только закрыть глаза, и я уже на диване рядом с ней, рядом стопочкой лежать поленья и трещит камин. Уютно и спокойно, словно так было и будет всегда. И я получаю невероятное удовольствие, когда погруженный в свои мысли и воспоминания даже не замечаю, как создаю что-то новое, уникальное. Как и она. Не повторить, не скопировать.
13.00
Обед. Очередная масса с кусочком мяса или рыбы. Суп, который даже не назовешь супом, так, похлебка. Очередной вид пыток. Но ничего, постепенно я и к этому привык. Словно хамелеон, подстраиваюсь, адаптируюсь, привыкаю и жду. Потому что знаю, это обязательно конечно. Вот когда я наконец выйду, обязательно приготовлю нам с Ришей шикарный ужин. Сам. Чтобы она почувствовала, как я готовился к ее возвращению, сколько доступных здесь кулинарных книг изучил, насколько все продумал. И она почувствует, не сомневаюсь.
14.00
Снова работа. Сегодня я заканчиваю раму для картины. Большую, с витиеватыми узорами, мелкими фигурками и цветами. И становится даже интересно, пришлась бы по душе Рише эта махина, или нет? Все свои работы примеряю на ее вкус. И обязательно спрошу, как только появится такая возможность.
19.00
Ужин. Даже описывать не буду – очередной гастрит на тарелке. Ем по инерции и думаю о ней. Хочется как то помочь, подсказать, защитить, но что я могу отсюда? Только молчать, давая этим самым возможность прийти в себя, разобраться, решить внутренние противоречия. Все что могу. И даю.
20.30
Отбой. Долгожданный отбой, потому что только в это время, в тихой и холодной камере могу дать себе свободу. Вспоминать, представлять, думать. Зная, что никто не прочтет в этой темноте по моему лицу, как же я по ней скучаю. И даже иногда позволяю себе слабость – допускаю мысль, что она не вернется. В каком-то единственном на миллиард вариантов, она ушла навсегда. И боль пронзает сердце так, что впору скрючиться, но я тут же отгоняю эти мысли. Нет, не может этого быть. Понимаю, что должна быть причина, почему она так долго отсутствует. Ни принятие ситуации, ни разбирательство себя по полочкам не заняло бы у нее столько времени в одиночестве. Конечно, мучить себя за этот поступок она будет еще долго, возможно, всю жизнь. Но она супер ответственна. И у нее есть обязательства. И судя по тому, что мне говорят, ее ждут не для наказания. Почему же так долго? Есть что-то еще. Но ничего, разберемся.