Не помню, как разделась и как умылась. Помню только мокрую подушку под головой и ворвавшееся сквозь занавески солнце.
Глава 23. Владислав.
Женские руки обвили талию. Беру пульт, нажимаю на кнопку, и стена едет в сторону. В комнату врывается мигание прожекторов общего зала, сзади раздается возмущенное мычание.
Разжимаю сцепленные на животе пальцы и бросаю ее на диван. Ставлю раком, натягиваю резинку. Маленький размер.
Не глядя, вставляю между раздвинутых ног еле стоящий член.
Вижу ее. Ровная спина. Походка – закачаешься. В этом серебряном платье с голыми коленками, словно создана мужиков соблазнять. Жадно пьет воду. Расплачивается и уходит.
Мудак! Мудак! Мудак! Мудак!
С каждым толчком в голове слово это по мозгам лупит. Резинка соскальзывает, и я останавливаюсь. Отшвыриваю латекс и застегиваю штаны.
- Эй, ну ты чего? – Разочаровывается брюнетка.
- Резинка не по размеру.
- Так давай без нее. – Водит рукой по члену. - Я чистая!
- Как унитаз? - Кидаю равнодушно.
- Мудак.
- Я знаю.
- Попроси у кого-нибудь. – Начинает ласкаться.
Я отталкиваю ее и иду к выходу.
Не уверен, был ли настрой до этого, но сейчас его точно нет. Его нет ни на что.
Прохожу мимо охранника и говорю, что на сегодня я закончил. Выхожу на улицу и закуриваю очередную сигарету. Не знаю какую по счету, но в пачке она предпоследняя. В машине целый блок валяется. Эти недели ада, выпотрошили полностью. Сегодня впервые за это время думал расслабиться, но ни хрена не вышло.
На х*я только приехала? Добить окончательно? Молодец, справилась.
Кику сан словно революцию устроить задумала. Стольких зажимали эти дни, сколько за последние полгода не трогали. Решила ряды подчистить. Правильно, давно пора. Почивший Хирана Мичайо в последнее время явно ни тем занимался.
Пол жизни на него проработал. Начинал с таких низов, что вспоминать стремно. Да и сейчас вырос ненамного. Не так, как хотелось. Теперь понятно почему.
Кику сан оказывается должна еще и место босса делить с этой… Ольгой! Ольгой Александровной!
Тошно, бл*ть!
Теперь еще и дочь ее в этом участвует. Такими темпами вдову быстро сместят, заграбастают все себе, по кускам разберут.
Как он мог допустить такое?! А дети что же? Ни хрена не понимаю.
Момоко. Это как расценивать?
«Ребенок персика»! Ведь она и была для меня, тем самым свежим фруктом, который заставлял забыться.
Тогда уж, Момоко тян. Это ей больше идет. Да только, не заслуживает она этой приставки. Ни хрена не заслуживает. И все равно прикоснуться не смог, будто замарать ее побоялся, после этой брюнетки пышной. А надо было бы. И она должна была меня ударить, после моих слов. В грязь втоптать, чтобы у меня сомнений не осталось. Но не стала унижать перед другими, или ко мне дотрагиваться не захотела? Я же недостойный. Ведь она с мамашкой за одно!
Я повелся, детей прятал, думал только Тэтсуо за ними охотиться, а оказывается, там все схвачено уже, у женщин этих. Кто я такой, чтобы начальство себе выбирать? Это они подчиненных перебирают на свой лад.
Только вот, как она циничной такой может быть? Другой же совсем была! Или это я, одурманенный желанием видел все иначе? С детьми так по-доброму обходилась. Песок в глаза кидала?
По х*й! Пусть сами решают свои дела. На все плевать.
Мне говорят – я делаю. Так всегда было. Пытался карабкаться вверх. Рыпался, в надежде, что стану кем-то большим. С Кику сан это было возможно, столько лет ее знаю, она мне доверяет, помогает, но с этими двумя, так и останусь в болоте этом барахтаться.
Сегодня представление еще это на встрече, по местам все расставило. Языком помолол, складно получилось, если учесть, что задумка моя, и по докам я в шоколаде, а в действительности, никакого отношения к этому проекту не имею. Для отвода глаз там поучаствовал, чтобы спонсоры были уверены, что на стороне этих баб еще и мужики есть. А по факту, лишь ширма. Я же безнравственный, аморальный тип, не заслуживающий подняться ни на одну ступень в этой иерархии.
За*бало уже все.
Звонок телефона.
- Конничива, Слава. (Здравствуй*)