- Выпусти.
- Когда к мужчине в номер приходит столь соблазнительная девушка, - взгляд падает с глаз на грудь и я судорожно вздыхаю, - разве можно ее просто отпустить?
- Она пришла не к мужчине. - С трудом держусь, чтобы выдавать голосом безразличие.
- А кроме меня здесь больше никого нет. – Разводит руками, оглядываясь по сторонам.
- Достаточно.
Толкаю его в сторону, он подается, но ухватив за руку, утаскивает следом и я оказываюсь прижатой к стене.
Черт побери!
Он заглядывает в глаза, вновь используя свое колдовство. Хотя, скорее всего, это я ведомая, слабая, не умеющая давать отпор взглядом. Его зелень поглощает всех, кто не умеет сопротивляться. И я, одна из таких.
Берется за прядь мелированных волос и пропускает сквозь пальцы.
- Раньше было лучше.
- Твое мнение мне не интересно.
Держится на расстоянии, чтобы лучше видеть, лишь рукой прислонился к стене. Заглядывает в самую душу и обволакивает хриплым голосом, как сахарной ватой. Воздушной и быстро впитываемой.
- Свет, тогда в клубе… - Замираю и слушаю затаив дыхание. – Прости за те слова. – И теряю дар речи. – Не хотел говорить тебе подобных вещей.
Вижу раскаяние, но это настолько неожиданно, что не верится.
- Если тебе не с кем сегодня провести ночь, и извинениями надеешься…
- Поцелуй меня. – Шепчет почти в самые губы.
Я пытаюсь отодвинутся, но второй рукой ловит за талию.
- Зачем? – Шепчу в ответ, так как голосовые связки уже предали.
- Просто поцелуй.
Горячее дыхание бьется о мои губы, и они раскрываются, словно бутон, расцветающий под согревающими лучами солнца.
- Хочу вновь попробовать тебя на вкус.
Сам делает движение и целует.
Гаснет свет. Аплодисменты. Занавес.
Меня уносит моментально. Лишь на редких вдохах проскальзывают мысли о нереальности подобных ощущений. Так не бывает. Соприкосновения двух пар губ не могут лишать весь организм чувств, способных отрезвить затуманеное сознание.
Теплый, влажный язык уже у меня во рту. Отвоевал территорию, не столкнувшись с сопротивлением. Блуждает по окрестностям, взвинчивая нервные окончания. Рукой зарылся в волосы и плотнее прижал к себе.
- Какая же… ты…
Так и не договорив, начал впиваться в губы зубами, засасывая и причмокивая, словно оттягивал удовольствие перед поглощением аппетитного лакомства.
Обхватив его лицо ладонями, отвечала тем же, стараясь удовлетворить собственные потребности. Ведь я скучала. Безумно тосковала. И сейчас должна напитаться этим поцелуем. Испить его до дна. До головокружения, до засосов на нежной коже губ. Неподвластное мне тело само знает, что делать. Руки самопроизвольно щупают край рубашки, просовывая пальцы к горячей спине. Ногти впиваются в разгоряченную плоть, царапая чуть ли не до крови.
Его губы спустились к шее, глубоко вдыхая носом, кусал и засасывал кожу, практически не сдерживаясь. Было больно, но тело реагировало на нее слишком остро и слишком развратно. Будто ему не хватало такого потока ощущений. Оно стремилось вобрать весь испытываемый спектр, сосредотачивая их внизу живота томительными спазмами. Из груди вырвался сиплый стон, призывающий его продолжать натиск.
Но, не смотря на, почти отчаянное, желание обладать этим мужчиной здесь и сейчас, где-то отдаленно услышала посторонний звук. Топот ног. Слава тоже расслышал и отстранился, прислушиваясь. И в следующее же мгновение дверь распахнулась, чуть не ударив его по спине. Он вовремя подставил ладонь и быстро вышел взглянуть на ворвавшегося.
- Слава, Слава! Окасан гакайджи нитсуите денва щита. (Мама звонила на счет встречи)
- Что за суета?
- Каноджо ва нанимо нотте имассен! (У нее ничего не осталось!).
- Мафия. Во утта! (Мафия. Все забрала!)
- Ольга Алекс….
Они продолжали перекрикивать друг друга, а я смотрела в потемневшие глаза Славы, полные безумной ярости и убийственной ненависти. Его взгляд пригвоздил к стене и заставил сердце стучать так гулко, что казалось оно разрослось на всю грудную клетку, давило на желудок от чего к горлу подкатывала тошнота.