- Я… Я не знаю… Они просто смеялись… Не помню… - начал мямлить Гедеон, затем побелел и глаза его начали понемногу светлеть, словно его разум проясняется. Кто-то очень сильно желал победы Риши.
«Не отвлекайся, я сам найду его» успокоил ее отец, и Риша постаралась отвлечься от поисков и продолжить спор.
- Еще один вопрос к вам, Гедеон. Когда Джордж Кингмен появился в вашем доме, он спросил вашего разрешения на вторжение в вашу голову? Ведь, насколько мне известно, делать это без согласия запрещено. – уверенно спросила она, и Кингмен растерялся еще больше. Спрятав глаза он снова попытался воздействовать на Гедеона, но стена была нерушима.
- Кажется нет, не спросил. – растерянно, но уже более уверенно ответил тот.
Зал начал перешептываться, и это послужило сигналом, что она все делает правильно.
- Мистер Кингмен, как вы можете объяснить это?- обратилась она к нему, и тот вышел вперед демонстрируя естественного цвета глаза.
- Очень просто. Его разум был настолько поврежден, что сразу стало понятно – нужно немедленное вмешательство. Я решил, что помощь важнее и на вопросы о согласии нет времени. – ответил он, и некоторые в зале сочли это достойным оправданием. Это в очередной раз доказывало, насколько сильно его влияние на толпу и как сложно будет через это пробиться.
- Из всего услышанного складывается интересная картина: мы с отцом и его сторонники решили законным образом прийти к власти, и для этого устроили бал, на котором сами же убили большинство своих сторонников, затем добросовестно выполнив почти все обещанное, пытали этого человека и не скрыли содеянное. Получается, что мы играем сами против себя? Тратим немалые средства и время чтобы вот так просто все перечеркнуть? Так, мистер Кингмен? – почти с насмешкой спросила Риша и все взоры тотчас устремились на него.
- Я не собираюсь судить чем вы руководствуетесь, я лишь не хочу допустить, чтобы столь неадекватные дарки пришли к власти. – ответил он и конечно же понимал, что никого не убедил. Он снова был растерян и зол еще больше, чем в предыдущий раз. Весь его план рухнул, его самонадеянность снова сыграла с ним злую шутку.
«Не ожидал, что Вильгонт и я можем быть хорошими стратегами? А я то думала, что у меня достойный соперник» не удержалась Риша и послала ему насмешливое сообщение, отчего тот вспыхнул от злости.
«Ты играешь с огнем, девочка» попытался он припугнуть ее, но Риша в душе рассмеялась
«Да, и, насколько ты помнишь, обожаю это!» ответила она и не дав ему оклематься, продолжила:
- Я думаю, мы слышали и видели достаточно чтобы понять, что эти свидетельства не могут быть приняты как правдивые, но чтобы полностью убедить вас в нашей невиновности, мы представим вам результаты нашего расследования. –она указала рукой в сторону двери и в нее вошел Давид. Он был немного напуган, но не так, как предыдущий свидетель. Собрав всю свою решимость он уверенно прошагал к трибуне и стал рядом с Ришей.
- Меня зовут Давид Гортез, и это я вместе с моей командой несу ответственность за взрыв на балу. – он произнес это с такой решимостью, но которую только был способен, и Риша снова почувствовала, как защитная стена отгородила Давида от нее и Кингмена. Стена была не настолько сильна, чтобы остановить Ришу, если она захочет ее преодолеть, но незаметно сделать она этого не сможет. Тот, кто это делал, не старался помочь Рише, он пытался добиться справедливости. Кингмен же стоял уже не багровый от злости, а слегка побелевший.
По залу прокатилась волна негодования. Многие требовали тут же арестовать его, на что один из старейшин поднял руку в знак тишины. И все тут же замолчали.
- Позвольте ему сказать. – только и сказал он, и все покорно опустились на свои кресла.
- Ни для кого не секрет, что Давид раньше работал на Вильгонта, не понимаю, почему мы даже рассматриваем его свидетельство? – возмутился Кингмен.
- Потому что он уже много лет не имеет с ним никаких дел. И к тому же здесь он по моей просьбе. – спокойно ответила Риша.
- Это одно и то же. – не унимался он, но поняв, что этого все равно не избежать, смирился, и Давид рассказал все, что произошло с ним от получения заказа до теперешнего момента. Голос его был уверенным, он не терялся в событиях и четко отвечал на каждый вопрос Кингмена. И с каждым его ответом и пояснением становилось понятно, что Кингмен создал эти обвинения для того, чтобы устранить соперника, чтобы окончательно разрушить репутацию Вильгонта а заодно и Риши. Это был провал, и Кингмен окончательно вышел из себя: