— Х-мы, и когда это Мирон Маркович, вам сиськи и жопы большие не нравились? — всплывает в голове голос брата.
У всех нравятся. А у неё нет. Это же Горская. Мой враг номер один. Я ей никогда не прощу тех пауков у меня под подушкой.
Сука, уже десять лет прошло, как она их мне подкинула, а я до сих пор злюсь. Мне двадцать, а я ей за пауков мщу. Просто пизда какая-то, настолько высокие у нас отношения.
— Не знал бы тебя, подумал, что влюбился в Аньку.
Ну, вот что он несёт? Саня вроде же самый адекватный из нашей компании. Не пьет. А хрень всякую несёт. Я люблю Горскую? Хуй ей на рыло. Хотя и на последнее она не заслужила. Даже член не дал бы ей полировать, с её-то стремными брекетами. Хотя… Сука, я думал, и целоваться с ними стрёмно. Когда нет, обычно.
Обхожу быстро дом, и пока никто не заметил, лезу по плетеной ограде, которая ведёт на второй этаж и прямо к ней в комнату. Я впервые так делаю. Даже не догадался бы, что так можно. Но, Аня, когда-то рассказывала, что сбегала ночью так в клуб. Вот и пригодилась её болтовня. Хоть какой-то толк с неё рта.
А зачем я вообще сюда пришел? Ах, да. Отомщу. Сейчас так напугаю, что она обделается. Я ей покажу, кто с нас сильнее.
Когда попадаю в комнату, сразу её аромат чувствую. Ноты цитруса и мускуса. Вроде и сладко капец, но в то же время, свежестью отдает. Ни одна девчонка такими не пользуется. Где она их только берёт⁈ Наверное, в казанке с зельем варит. Ведьма же.
Слышу шум воды за дверью. Душ принимает. Так даже лучше. Спрячусь за шторой, и когда выйдет, напугаю. Вот тогда и поржу с неё.
Шум воды затихает, и я тоже замираю. Слышу звук открывающейся двери. Не дышу все это время. Адреналин по венам течет. Предвкушение. Интерес. Мандраж. Когда шаги приближаются на максимально близкое ко мне расстояние, резко выскакиваю.
— Бах, — кричу громко.
— Аааа, — орет эта ненормальная, и вытягивает руки вперёд. Полотенце, которое она держала, этими самыми руками, падает, и ведьма остаётся голая. — Ты дебил? Я, блядь, тебя убью сейчас, — орет так громко, что даже родители внизу нас услышат.
Снова приходится действовать на инстинктах. Делаю быстрые шаги к ней, и закрываю рукой рот, а чтобы не дергалась и не вырывалась, прижимаю к себе сильнее. Руки обездвиживаю. И, блин, успеваю надышаться ею. Так близко никогда не стоили и не касались друг друга. И это как-то странно, и волнительно в тоже время.
— Не будешь орать, уберу руку. Ок? — Стараюсь спокойно говорить. И как по мне, даже получается. Язык шевелится, слова вылетают изо рта. И думать о том, что она в моих объятьях голая, лучше не стоит. Это просто дурацкое стечение гребенных обстоятельств. Все. Точка.
Она машет утвердительно, но как только я убираю руку, всё равно орет.
— Помогите, маньяк!
— Сука, — цежу сквозь плотно сжатые губы, и резко наклоняюсь, чтобы закрыть ей рот своим. Что творит эта ненормальная? Нахуя орет? Какой я маньяк? Говорил же, убить ее, мало.
Всё происходит спонтанно и быстро. Я не планировал этого. И даже никогда не мог представить подобного. Это чертова случайность.
СЛУЧАЙНОСТЬ!
Аня поначалу сопротивляется, а потом расслабляется. Её мягкость и податливость, и толкает меня к неправильным поступкам. Необдуманным. Губительным.
Голая грудь упирается в моё тело. И даже сквозь футболку, я чувствую её жар. А ещё, мои руки, трогают её спину. Капли воды, которые она не полностью вытерла, проскальзывают между пальцами. Но не это самое важное.
Её язык и мой встречаются в немом поединке. Борются, и пытаются проникнуть глубже в рот противника. Я освобождаю её руки из захвата, и в этот момент, она должна была ударить меня и оттолкнуть. Или оттолкнуть, а потом ударить. Пофиг очередность. Главное, это, то, что она должна была сделать. Но что делает ведьма? Она запускает свои длинные и острые когти мне под футболку и царапает кожу.
Из груди вырывается звериный рык. Сука, член стоит колом, и нервно дёргается в трусах.
Мы замираем. Смотрим друг другу в глаза. Секунды, кажутся долгими и томными. Такое чувство, что мы успеваем, целую жизнь прожить вместе, после этой ночи. А потом снова вернуться в этот момент. Начало чего-то огромного. Страшного и сомнительного. Но такого важного, что мы не в праве это остановить.
Надо бежать от неё. Надо признать, что она выиграла этот бой, и отступить. Ведь то, что я её испугал, не сравниться, с её поцелуем. Мыслю правильно. Готовлю правильный план отступления.
Но…
Я не привык проигрывать. Тем более, Горской.