— Нет, — ответил Корт. — Нет, я не бог.
— Тогда… в чем дело?
— Я помогу вам. Больше ничего не остается, теперь я понимаю. Земля еще не готова для мира. Я проснулся слишком рано.
Барлен восторженно выругался, его брань барабанным боем ударила о гулкие своды комнаты.
— Отлично, Корт! Отлично! Вы были солдатом, остаетесь им и сейчас. С оружием у нас есть шанс одолеть деккан.
На лице Хардони появилась невеселая улыбка.
— Долго же вы раздумывали, — сказал он. — Но, возможно, это к лучшему. Сейчас Лира доведена до белого каления, ее легко перековать. Как только люди узнают, что вы с нами… В общем, у вас и в самом деле есть шанс стать богом.
Корт не сводил взгляда с Иреллы. Жесткая линия ее рта смягчилась, огонь в глазах погас. Теперь она опять выглядела как девушка, которая подарила ему поцелуй, а не как властная правительница, угрожающая пытками.
— Значит, вы все-таки живы, — тихо произнесла она, и только Корт понял, что она имеет в виду.
Спустя полчаса он в одиночестве прогуливался по террасе дворца, ожидая и размышляя. Над ним мерцали холодные звезды чужого неба, в сравнении с суетными делами рода человеческого неизменные, как сама вечность. Внизу, под балюстрадой раскинулась Валира — розово-перламутровое пятно на фоне ночи. Дворец за спиной бурлил от возбуждения.
Совсем скоро здесь соберутся ученые и технические специалисты, которые давно ждали этого дня.
— От вас не потребуется никаких речей, — сказал Корту Хардони. — Они хотят расспросить вас. Им нужно понять основы, чтобы начать работать. Сейчас даже одна-единственная проведенная впустую ночь может обернуться бедствием.
Корт не знал, о чем будет говорить. Как описать мир, в котором он когда-то жил? Совсем немногое сохранилось в его памяти отчетливо — обсаженные деревьями улицы, где даже в солнечный летний день зелень дышит прохладой; дети, которые с веселыми криками бегают по этим улицам; тележка с мороженым, медленно едущая по тротуару; звон колокольчика. Ему не хотелось говорить с лиранскими учеными об оружии. Ему хотелось рассказать о других, совсем мирных вещах…
Все бесполезно. Войны, похоже, будут всегда. Неужели другое решение невозможно? Он поднял взгляд на безответные звезды. Скорее всего, войны будут и здесь. Хардони прав: люди — хищники.
Нет, все-таки Хардони ошибается. Где-то есть и другой выход. Нужно лишь найти его, и его непременно найдут — когда-нибудь, в далеком, еще не родившемся будущем, в стране и времени, которые будут потом. Сам Корт, конечно, этого не увидит. Он проспал не одно тысячелетие, однако даже сейчас в крови людей пульсирует страстное стремление воевать и убивать себе подобных. Война едва не уничтожила человечество, но люди позабыли об этом. И снова вытащили из ножен пламенеющий меч.
На этот раз он обрушится на землю, которой нечем от него защититься.
— Наука, — с горечью прошептал Корт. — Снова она будет работать на войну. И это будущее!
— Война — ужасная глупость, — произнес чей-то голос.
Из полутьмы выступила тучная фигура и, неуклюже переваливаясь, двинулась вперед. Сумерки скрадывали яркие краски одежды Фарра, но лицо и общие очертания были различимы.
— Война — ужасная глупость, — повторил Фарр. — Но я не имею привычки спорить с глупцами. Трон правит, и пусть себе правит, говорю я — пока мне не мешают жить своей жизнью. Но нет. Они отказывают мне в оборудовании, которое необходимо мне, чтобы быть счастливым.
Корт отвернулся, собираясь уйти, но толстяк с удивительной прытью преградил ему дорогу.
— Пожалуйста, подождите, — в высоком голосе Фарра звучали нотки беспокойства. — Вы можете оказать мне огромную услугу. Ирелла к вам благоволит, а у меня есть одна скромная просьба. Это для меня чрезвычайно важно. Не уходите, выслушайте меня.
— Ну, в чем дело? — не заботясь о вежливости, спросил Корт, недовольный тем, что его уединение нарушено.
— Разве человек не имеет права быть счастливым, если он никому не мешает? Мне требуется кое-какое оборудование, совсем немного, а они отвечают, что оно требуется всем. Однако несколько зарядных устройств ничего не значат для Лиры. Я, знаете ли, очень полезный друг, Корт, и прошу об очень маленькой услуге. Замолвите Ирелле словечко за меня, и дело будет сделано.