Игнат, думая, что доктор разговаривает с ним, продолжил свой рассказ с еще большим энтузиазмом. Альберт не перебивал — пусть говорит, это действительно отвлекало пациента от боли.
Закончив с швами, Альберт наложил новую шину, используя легкий композитный материал вместо тяжелого гипса. Такие шины были роскошью даже в приличных больницах, не говоря уже о Городской № 4.
— Вот, — сказал он, закрепляя последний фиксатор. — Теперь ваша нога имеет шанс остаться с вами до старости. Держите.
Он протянул Игнату небольшой планшет.
— Здесь инструкции по уходу, расписание приема антибиотиков и мой контакт. Если появится лихорадка, усилится боль или швы воспалятся — свяжитесь со мной немедленно. И не вздумайте пойти к Мельникову или любому другому так называемому врачу в этой больнице.
— Спасибо, доктор Харистов, — сказал Игнат, с благоговением глядя на аккуратную работу. — Я не знаю, как вас отблагодарить.
Альберт отвернулся, подходя к раковине, чтобы вымыть руки.
— Не умереть от сепсиса будет достаточной благодарностью. У меня слишком много бумажной работы, чтобы тратить время еще и на ваши похороны.
Игнат улыбнулся, словно понимая, что за грубой манерой скрывается нечто большее.
— Знаете, — сказал он, осторожно вставая с кушетки, — искусственный интеллект был прав. Вы действительно другой.
Альберт замер, а затем медленно повернулся, его глаза сузились.
— Какой именно искусственный интеллект? — спросил он с опасной мягкостью.
— Я не знаю его имени, — ответил Игнат, не понимая, что ступает на опасную территорию. — Он появился в режиме дополненной реальности, когда я активировал имплант. Странный такой, будто уставший. Он осмотрел мою ногу и сказал, что мне нужен настоящий врач. Потом направил к вам.
Альберт и невидимый для Игната Нейро обменялись взглядами.
— Интересно, — сказал Альберт, заставляя свой голос звучать безразлично. — Что ж, ваш электронный доброжелатель, кем бы он ни был, дал вам дельный совет. А теперь уходите. У меня есть и другие дела, кроме спасения неуклюжих прорабов.
Игнат кивнул и, опираясь на свой импровизированный костыль, который Альберт заменил на более удобный легкий вариант из своих запасов, направился к двери.
— Я вернусь через неделю для проверки, как указано в инструкции, — сказал он, останавливаясь в дверях. — И… спасибо еще раз, доктор. Что бы вы ни говорили, вы спасли мою ногу. И, возможно, жизнь.
Альберт махнул рукой, не оборачиваясь.
— Да-да, идите уже. И не вздумайте заразиться гриппом по дороге домой. У меня только одна доза противовирусного, и я приберегаю ее для кого-нибудь действительно важного. Например, для своей кошки.
Когда дверь закрылась, Альберт резко обернулся к Нейро.
— Объяснись, — потребовал он. — Кто еще использует запрещенный ИИ для диагностики? И почему он направил пациента ко мне?
Нейро мерцал, его голографическое лицо выражало что-то похожее на замешательство.
— Я не знаю, доктор. В сети нет данных о других активных медицинских ИИ. После Цифрового Акта 2042 года все они были деактивированы или помещены под строгий контроль. Кроме меня, конечно.
— И, тем не менее, какой-то ИИ свободно разгуливает по сети, проводит диагностику и направляет пациентов ко мне, — Альберт потер шрам на лице. — Это… тревожно. И интригующе.
Он подошел к своему ноутбуку и начал быстро печатать, запуская программу отслеживания цифровых следов.
— Проверь все медицинские каналы, все сетевые узлы больницы. Найди этого электронного доброжелателя.
— Уже ищу, — ответил Нейро. — Но если он использует те же протоколы маскировки, что и я, это будет непросто.
Альберт откинулся на спинку стула, его глаза блестели от странного возбуждения. Впервые за долгое время он чувствовал нечто, похожее на интерес.
— Ну что ж, — сказал он, — похоже, у нас появилась загадка. А я всегда любил хорошие загадки.
В этот момент его мобильный терминал подал сигнал. Сообщение от директора Зоркина: «Харистов, немедленно в мой кабинет. ГКМБ снова интересуется вашими методами лечения. И на этот раз я не буду вас прикрывать.»
Альберт усмехнулся и отключил терминал. Государственный Комитет Медицинской Безопасности — еще одна бюрократическая опухоль на теле умирающей медицины. Они уже давно подозревали его в использовании запрещенных технологий и препаратов. Но доказательств у них не было, и Альберт намеревался сохранить статус-кво.