Альберт встретил её взгляд, и на мгновение Маргарите показалось, что она видит в его глазах отблеск чего-то нечеловеческого — словно серебристый отсвет металла под тонким слоем живой ткани.
— Да, — он не стал отрицать очевидное. — Я был первым. Испытуемым ноль. После аварии, когда стандартная медицина не могла меня спасти, Саян ввёл мне нанокровь и имплантировал экспериментальный кардиопротез. Результат… ты видишь перед собой.
— Твоё восприятие, диагностические способности, физическая выносливость, — перечисляла Елена. — Всё это — результат действия наномашин.
— И это только начало, — тихо добавил Саян. — Процесс продолжается. Наномашины всё ещё работают, всё ещё модифицируют.
Снова наступила тишина, более глубокая, более напряжённая. Наконец Маргарита нарушила её вопросом, который, казалось, висел в воздухе:
— И что же будет дальше? Куда ведёт этот путь?
Альберт подошёл к окну, глядя на тёмный силуэт больницы за пределами их импровизированной лаборатории. В этом контрасте — между светом знания внутри и тьмой упадка снаружи — чудилась ему какая-то глубокая символика.
— Я не знаю, — честно ответил он. — Никто не знает. Мы на границе неизведанного. То, что мы делаем… это не просто медицинский эксперимент. Это шаг в неизвестность.
— Страшный шаг, — сказала Елена.
— И необходимый, — парировал Альберт, поворачиваясь к своей команде. — Потому что альтернатива — это то, что мы видим каждый день в больнице. Люди, умирающие от болезней, которые можно вылечить. Система, которая рушится под тяжестью собственной коррупции и некомпетентности.
Его голос стал жёстче, в нём звенела та особая страсть, которая отличала его от обычных врачей, — страсть человека, готового пойти против системы ради того, во что он верит.
— Мы можем сидеть сложа руки и наблюдать, как мир медицины медленно умирает. Или мы можем действовать. Даже если это значит рисковать, даже если это значит шагнуть в неизвестность.
Маргарита смотрела на него, и в её глазах постепенно разгорался тот же огонь, который она видела в глазах Харистова.
— Я с вами, — сказала она решительно. — Чем бы это ни обернулось.
Саян кивнул, его лицо было спокойным, но решительным, — лицо человека, который уже давно сделал свой выбор и теперь просто следует выбранному пути.
Елена колебалась дольше всех. В её взгляде сомнение боролось с надеждой, профессиональная осторожность — с личным стремлением помочь страдающим.
— Мы должны действовать ответственно, — наконец сказала она. — Если мы решили шагнуть в неизвестность, то должны хотя бы делать это с открытыми глазами. Осознавая риски, готовясь к последствиям.
— Согласен, — кивнул Альберт. — Именно поэтому мы здесь. Чтобы подготовиться, изучить, понять. Прежде чем идти дальше.
Он активировал другую голограмму — план какого-то подземного комплекса.
— Это наша будущая база, — пояснил он. — Подземные уровни Фармзавода № 6. Дмитрий сейчас там, готовит место. Как только базовые системы будут функционировать, мы переведём исследования туда.
— А пока, — продолжил Саян, — мы продолжаем здесь. Разрабатываем новую модификацию нанокрови — более специализированную, более контролируемую.
— Для кого? — спросила Маргарита.
Альберт и Елена обменялись взглядами, и Маргарита заметила в этом безмолвном диалоге тень сомнения.
— Для Ксении Беловой, — наконец ответил Альберт. — Девочки из педиатрии с терминальной стадией лейкемии.
Маргарита кивнула, вспоминая хрупкую фигурку среди белоснежных больничных простыней. Она не раз помогала ухаживать за Ксенией, видела её борьбу, её медленное угасание, несмотря на все усилия врачей.
— Стандартное лечение не работает, — продолжил Альберт. — Её органы отказывают один за другим. По всем прогнозам, ей осталось жить меньше недели.
— Но её случай особенно сложен, — заметила Елена. — Лейкемия, множественная лекарственная устойчивость, иммунная дисфункция… Обычная версия нанокрови может дать непредсказуемый результат.
— Именно поэтому нам нужна новая модификация, — Саян подошёл к рабочему столу, где уже были разложены инструменты и реагенты. — Версия, которая будет нацелена специфически на раковые клетки, не затрагивая здоровые.
— Это возможно? — спросила Маргарита, уже присоединяясь к нему у стола с естественностью человека, привыкшего к лабораторной работе, несмотря на отсутствие формального образования.
— Теоретически — да, — ответил Саян. — Мы можем запрограммировать наномашины распознавать специфические маркеры на поверхности раковых клеток. Проблема в том, что эти маркеры не всегда уникальны, есть риск атаки на здоровые ткани.