Всё было как в наркотическом дурмане, она едва ощущала в себе член Артрайта, захваченная собственным кипящим поддельным наслаждением, Наградой, которая нисходила на неё, подобно разрядам молний, лишая остатков способности сопротивляться, концентрируя на себе последние крохи чувственного восприятия.
Если бы только удалось сосредоточиться на этом сиянии Награды... но внимание отвлекали на себя галлюцинации, знаки. Тарантул со сверкающим, как лампа накаливания, волосатым телом; штопорные вспышки синего пламени, без устали пронзающие друг друга в тумане; искажённые лица Эфрама, Эльмы Штутгарт-Денвер и мальчика, погибшего на кровати, словно бы парящие в воздухе, выгравированные на тумане; вдали: тонкий плач Эвридики, которую кто-то насиловал, пихая головой в гриль-печку; Мадонна неестественно визжит на скорости 78 оборотов в секунду, как мышка Минни из мультика. В небесах разверзлась червивая вагина, и с мучительным звуком, подобным звону бьющегося стекла, внутри утробы открылось окошко в ад.
Голова Артрайта разлетелась на осколки...
Она взорвалась — его череп просто снесло с плеч, и Констанс видела это даже полузакрытыми глазами. Осколки брызнули во все стороны, кровь и мозг заляпали девушке грудь и лицо. Потом раздался знакомый голос, изрыгавший проклятия.
— О чёрт, не надо было... — и всхлип.
Голос был очень знакомый, но Констанс не помнила, чей. Труп Артрайта оттащили в сторону, а её саму потянули прочь от бассейна, какой-то мужик поднял её на ноги, но Констанс, лишившись Награды, упала на колени без сил, истощённая, в жестокой внезапной ломке...
— Нет, нет, не надо, нет, — залепетала она. Лицо бородатого мужика тоже показалось ей знакомым. Кто он? А какая разница?
— Не надо, зачем ты это сделал, оставил меня без Награды, где мне теперь её искать, нет, не надо...
Она повернулась и поползла к бассейну. Мужик схватил её за руки и снова потащил к себе. За углом главного дома появилась большая уродливая красная машина, раздавила большую часть кактусов садика и устремилась на террасу, сверкая единственной фарой, как хищным оком. Что-то огромное заревело в отчаянии. Внутри Констанс открылась пучина, и девушку унесло туда.
Гарнер подхватил падающую Констанс, бросив пистолет на террасе, рядом с корчащимся телом насильника, поднял дочурку на руки и побежал прочь, унося её с пути сумасшедшего старика в пикапе. За три секунды он охватил взглядом молниеносно менявшуюся сцену, а потом пикап поразил цель.
Он видел, как Джефф Тейтельбаум стреляет в какого-то человека, толкавшего девочку головой в огонь, прямо в гриль-печку, а Больше Чем Человек плетётся, огибая угол дома, характерной неуверенно-трясущейся походкой — это значило, что его останками управляют черви; тут из дверей дома что-то вылетело, и было уже поздно кричать Джеффу, потому что эта... эта бесформенная груда человеческих останков, утыканная головами червей и щупальцами, созданная из костяных обломков, лохмотьев плоти, мышц и тканей (Гарнер понял, что это такое — Мокруха, оживлённые, одушевлённые, управляемые нитевидными щупальцами выпроставшейся из тумана над бассейном огромной твари, вроде частично надутого горячим воздухом воздушного шара с конусообразным отростком, на конце которого виднелось искажённое ужасом и отчаянием подобие человеческого лица с разинутой червивой пастью)... прыгнула Тейтельбауму на спину и распласталась морской звездой, окутала голову и сломала шею.
Другим набором щупалец тварь потянулась к шестёрке мужчин и паре женщин, которые выстроились, нагие и окровавленные, над растерзанным женским трупом поодаль, за главным домом. Потом Безымянный Дух атаковал Прентиса... наверное, это Прентис, он бежал, вопя и дико вращая глазами, к девушке, которую совали головой в огонь... монстр устремил полупрозрачные, светящиеся щупальца к мальчику по имени Лонни, который чуть не застрелил Тейтельбаума и Гарнера всего... две? минуты назад. Лонни рефлекторно стрелял в Больше Чем Человека, который, засунув одну руку себе в кишки, а второй сжимая пурпурный восставший член, скалился на Лонни зубастым ртом, откуда лез червяк толщиной в бицепс...
Тварь над бассейном потянулась ко всем, а особенно — к Гарнеру и Констанс.
Миновало три секунды.
Пикап заревел и устремился к бассейну, волоча за собой бобину с намотанным на неё кабелем. Чокнутый старый хиппи на водительском сиденье торжествующе завопил во всю мощь лёгких и обрушил машину кабиной вперёд в воду. Там, где обнажившийся конец кабеля коснулся воды и ударил по ней наворованным с ЛЭП напряжением, поднялся фейерверк искр; пикап прорвал носом вязкую защитную плёнку на поверхности бассейна и зарылся в самое дно, шипя и искря. Чёрно-зелёные воды возмутились, закипели, застонали, и Гарнер, присмотревшись, понял. Фиолетовое пламя облекло колонию небольших астральных червей — их в бассейне были десятки тысяч, и теперь, когда по всей поверхности скакали и шипели электрические разряды, червяков поджаривало заживо. Как нацеленные в случайных направлениях ускорители элементарных частиц, молнии разметали и растерзали астрально-плазменные оболочки Акишра, и, следуя нитям эфирного взаимодействия, цепь замкнулась через протянутые к бассейну щупальца властелина Акишра, поразив и Магнуса, и тех, кого он контролировал на террасе и в доме.