— Но… — сказал он беспомощно. — Это же…
Доктор пожал плечами, явно наслаждаясь эффектом.
— Всего лишь зубы. Что тут особенного?
Существо зависло у самого стекла, лениво двигая перепончатыми руками. И оно улыбалось Диего. Широкая, огромная улыбка — зубы отточенные и мелкие, конической формы.
Как у каннибалов, понял Диего. Как в том рейде за наркоторговцами, когда его взвод забрался в самые дремучие заросли. Это племя вело себя дружелюбно, открыто, но они были людоеды. Капитан велел держать оружие наготове и быть настороже. Они уходили, держась кучно, боевым порядок, прикрывая друг друга. А дикари — смотрели на них. Вот в чем дело. Пыль из-под ног. Местные шли за ними в отдалении. Когда солдаты почти выбрались из деревни, им навстречу попался мальчик лет пяти. Он стоял, опустив лобастую голову и хныкал. Не бойся, сказал Диего. А мальчик поднял взгляд, и оказалось, что он улыбается. Диего отшатнулся.
Тот мальчик улыбался примерно так, как это… это существо.
Кажется, моя дипломная работа несколько запоздала, подумал Диего.
— Кто это?
— А как ты думаешь? — доктор даже несколько смягчился.
Диего постарался припомнить все, чему его учили. Внешние жабры — раз, легкие и пятнистый окрас — два, плоский хвост — три. И еще… Неужели? Но они не бывают таких размеров. И кстати, там еще говорилось про гормон тироксин, без которого невозможно взросление…
— Аксолотль? — сказал он наугад.
Доктор вдруг расхохотался. Нервно и клекочуще, словно захлебывался собственным смехом.
— Аксолотль, — прохрипел он сквозь приступы смеха. — Надо же, молодой человек, какая наблюдательность…
Диего смутился.
— Ну, это… э… существо похоже на аксолотля. Только очень большого…
— И очень зубастого, — закончил Мадоко. Диего торопливо кивнул.
Доктор подошел к аквариуму и прижал руку к стеклу — точно напротив перепончатой лапы твари.
— Нет, одного аксолотля здесь было мало… Генетика, селекция. Вы что-нибудь слышали про гигантскую японскую саламандру?
Диего замотал головой.
— Редкий вид. Редкий и очень опасный… Японцы называют их каппа. Так же они называют и особый вид потусторонних существ…
— Каппа? — напрягся Диего. Где-то он уже слышал это слово. Кажется, в каком-то очень кровавом японском мультике. — Они ведь так называют вампиров?
Мадоко резко повернулся.
— Можно сказать и так, — он покачал головой и протянул, словно смакуя слово: — Вампиров.
— Так вы хотите…
— Все, что я хочу сказать: эти существа, детища моего гения, не выносят солнечного света. И что они обладают потрясающей регенеративной способностью. Можно отрезать ногу и не пройдет и суток, как она вырастет снова. Их кровь обладает сильнейшими антисептическими свойствами… Именно это создание и стало основой той медицинской революции, что сейчас происходит на ваших глазах.
Доктор широко улыбнулся. И от его улыбки Диего стало не по себе.
Революция в медицине? Происходит на моих глазах? — он почувствовал, как загривок взмок. — То есть, я что, свидетель?
Свидетелей обычно убирают.
Из дневника Диего Альвареса:
«Каждое утро, когда я прихожу к аквариумам, я узнаю их все больше. Они страдают — я каждой клеткой своего тела ощущаю их страдание, недвижную муку за толщей стекла. Иногда то один из них, то другой зависают напротив меня и смотрят. Я уже не пугаюсь их, наоборот — я их почти люблю.
Они словно высматривают во мне что-то, еще не окончательно похороненное и забытое, еще не до конца скрытое моим всегдашним эгоизмом и стремлением к успеху. Да, я люблю науку, но эта любовь — эгоистична, она — словно суетное волнение на поверхности океана, тогда как в глубине, в толще воды, все неподвижно.
Возможно там, в зеленоватой воде, голый и беззащитный, как младенец, бултыхаюсь настоящий я.
И там я счастлив.
Когда-то мир принадлежал аксолотлям. Возможно, он будет принадлежать им снова — в будущем. Кто знает».
За месяц Диего досконально усвоил распорядок жизни подземной лаборатории. Подъем в шесть утра, затем личная гигиена, зарядка, одевание.
Шесть тридцать — завтрак.
С семи часов ровно утренняя уборка под неизбежное жужжание центрифуги.
В половине первого обед и снова уборка.
Раз в три дня — очередь аквариумов. Первым делом нужно было убедиться, что каппы (как их вслед за доктором начал называть Диего) переплыли в резервный аквариум. Он был небольшой и тесный, поэтому держать их там долго не полагалось.