Джефф съехал с дорожки и направил машину к своему дому. Он заранее придумал все эти веские аргументы, чтобы покончить со всеми ее возражениями в отношении выбора места для обеда. Сегодня вечером ему хотелось побыть с Лоретт наедине. Им давно уже пора достичь большего взаимопонимания. Вся эта выморочная дружба, которой она хотела ограничить их отношения, была полным вздором. Джефф хотел стать для нее кем-то гораздо более близким, чем друг, и если судить по тому, о чем он догадывался, — она тоже.
Хотя Джефф никогда не претендовал на роль знатока женской психологии, он интуитивно сразу же понимал, проявляет его избранница к нему интерес или нет. И он обнаружил такой Интерес у Лоретт, хотела она этого или не хотела, признавалась себе в этом или нет.
Несколько минут спустя он остановил машину перед своим домом — небольшим бунгало, построенным в начале двадцатых годов и расположенным среди точно таких же уютных домиков.
— Приехали. — Джефф открыл дверцу.
Когда они подходили к дому, рука его лежала на талии Лоретт. Открыв дверь, он шагнул в сторону, пропуская ее вперед, и пошел за ней следом. Они вошли в гостиную. Лоретт критическим взглядом окинула ее: чисто, но мебели маловато — стол, два стула с высокими спинками и темно-синий диван пятидесятых годов. Этот дом, конечно, никогда не станет семейным гнездышком, но вполне соответствует скромным потребностям холостяка. Ему очень хотелось узнать, что об этом думает Лоретт.
Она неподвижно стояла возле двери, словно не зная, что ей делать — то ли входить, то ли остаться здесь, то ли повернуться и убежать прочь. Джеффу хотелось посмеяться над ее нерешительностью, но он все же сумел подавить в себе это желание. С бесстрастным видом он наблюдал за ней.
— Давно ты здесь живешь? — спросила Лоретт.
— Два года. Когда я покупал его, то сидел на мели, — добавил он. — Я в основном внес здесь кое-какие изменения в планировку и сделал косметический ремонт.
Ничего особенного он ей не сказал — просто указал на то, что было очевидно.
Лоретт отошла от двери, с интересом осматривая комнату.
— Здесь еще многое можно сделать. — Она прикоснулась к изящному шкафу, стоявшему рядом с камином. — Прекрасное дерево. К тому же мне кажется, что более светлые обои могли бы оживить твою гостиную.
Джефф видел, что Лоретт перевела взгляд на окна, и сразу догадался, что сейчас она мысленно подбирает подходящие шторы, которые займут место пластиковых жалюзи. Она смотрела на окна, а он на нее. Когда Лоретт остановилась посреди комнаты, положив руку на изгиб бедра, когда задумчиво слегка нахмурилась, она показалась ему ожившей античной грацией. Наблюдая за Лоретт, Джефф понял, что ему сейчас не до обеда. Он хотел схватить ее в объятия, отнести в свою убого обставленную спальню и заставить на некоторое время забыть обо всем.
Но вместо этого он пошел на кухню, оборудованную в духе пульмановского вагона.
— Пойдем, поможешь мне приготовить салат.
Лоретт тяжело вздохнула, но все же пошла.
— А мне казалось, что я в этом доме гостья…
— Тогда это твое. — И Джефф подал ей фартук, на котором крупными буквами было написано «РАБ». На другом, который он с чрезвычайной старательностью повязал на себя, было написано «ХОЗЯИН».
Рассмеявшись, она бросила ему свой фартук обратно:
— Нет, этот я не надену!
Джефф пожал плечами.
— Все мои знакомые женщины предпочитают этот или вообще ничего не надевают.
Захихикав, Лоретт дугой выгнула брови:
— Выходит, у меня только два варианта?
— Совершенно верно. Что касается второго, то у меня нет никаких возражений. Держи, — сказал Джефф и отдал ей свой фартук.
Лоретт повязала его изнанкой, скрыв надпись. Приветливо улыбнувшись ему, она стала закатывать рукава блузки.
— Где салат?
Минут десять спустя еда уже красовалась на кухонном столе. Кроме салата там стояло блюдо со спагетти, лежал аккуратно порезанный чесночный хлеб. Сидя за столом напротив Джеффа, Лоретт попробовала спагетти.
— Ммм… Какой восхитительный соус!
— Благодарю вас, — скромно ответил он. — Я приготовил его буквально из ничего.
— Ничего подобного! Я видела в мусорном ведре пустую банку.
Глаза Лоретт весело сияли. Ему нравилось видеть их такими. Они подчеркивали в ней женщину, манили своей вызывающей сексуальностью. В иные моменты она становилась похожей на обворожительную девчонку — со своим маленьким вздернутым носиком и мелкими веснушками на щеках. Для Джеффа она была соблазнительна в обеих ипостасях. Лоретт, нацелившись на него вилкой, с трудом сдерживала смех: