Пламя свечи изогнулось в сторону Джеффа, и она увидела, как расширились от удивления его шоколадные глаза:
— Прости… Никак не думал, что ты так все воспримешь.
Но Лоретт лишь слегка смягчилась.
— Да, именно так ты и ведешь себя весь вечер! — проворчала она.
Он взъерошил руками волосы, нарушив с такой тщательностью уложенные волны. Теперь, растрепанный, он стал казаться менее сосредоточенным, не таким строго-официальным, как раньше.
— Все дело в том, что мысли мои заняты совершенно другим. Мне удалось кое-что выяснить об ограблении.
Она вмиг забыла о своей досаде:
— В самом деле?! Ну-ка выкладывай поскорее!
Их взгляды встретились.
— Если информатор не лжет, то кто-то из моих сотрудников замешан в подготовке этого ограбления.
Лоретт резко откинулась на спинку стула, словно ее сильно толкнули:
— Кто он?!
Джефф покачал головой.
— Не знаю. — И сразу посуровевшим тоном продолжил: — Но обязательно выясню! С сегодняшнего дня все без исключения мои сотрудники будут под подозрением.
Лоретт с минуту пыталась осознать сказанное. Испуганная, вновь ушедшая в глухую защиту, Лоретт пыталась отыскать нужные слова: ведь и она сотрудница Джеффа.
— Я… надеюсь, ты не подозреваешь меня… что я имею какое-то к этому отношение…
Неожиданно лицо его осветилось улыбкой и он рассмеялся:
— Нет, Лоретт, тебя я не подозреваю! Ты одна из немногих в этом мире, кому я целиком и полностью доверяю, Этти. И ты одна из них, кому я честно говорю об этом.
— Ах! — выдохнула Лоретт. Ей было приятно, что он так беззаветно ей доверяет, и она пробормотала: — Ты меня смущаешь… Я, конечно, не стою такого безоговорочного доверия.
Джефф мягко улыбнулся.
— Нет, стоишь. — Он не спускал с нее глаз, и ей не оставалось ничего другого, как все время смотреть в его бездонные карие глаза и чувствовать, как ею овладевает поток острых ощущений. При дрожащем свете свечи Лоретт могла разглядеть его густые ресницы, его тонко очерченные, словно у античной скульптуры, скулы, нежный изгиб его губ. Все в нем было совершенно, и она всем своим женским естеством ощущала не только его телесную красоту, но и благородство его души.
Ее решимость не допускать с ним никаких близких отношений давила на нее словно меховая шуба летом. Но стоило ей посмотреть на него, как она тут же поняла, что больше не нуждается в самозащите, и улыбнулась ему.
— Ну, ты закончила? — спросил Джефф.
— Да.
Он кивком указал на примыкающий к ресторану уединенный бар. В углу трое музыкантов наигрывали медленный вальс, а несколько пар танцевали на крошечном паркетном кругу.
— Хочешь потанцевать?
— Очень… — тихо ответила Лоретт.
Джефф поднялся и отодвинул ее стул. Она, не чуя под собой ног, грациозно проплыла к площадке и положила руку ему на плечо. Он, обняв, вовлек ее в круг танцующих, и они заскользили, отдаваясь воздушному ритму забытого танца.
Им, правда, не всегда удавалось двигаться в такт друг с другом и с музыкой, но какое это теперь имело значение? Когда кто-нибудь из них ошибался, они просто награждали друг друга улыбкой и продолжали танцевать, все сильнее прижимаясь друг к другу, исполняя собственную версию вальса. Сегодня она жила как в каком-то чудесном сне, и ничто не могло его прервать.
— Я очень рад, что ты провела этот вечер со мной, — прошептал ей на ухо Джефф. От его шепота у нее по спине пробежали теплые мурашки. — Мне так не хотелось проводить его в одиночестве.
— Я знаю.
Теперь Лоретт понимала, как потрясло Джеффа подозрение, что один из его сотрудников был в сговоре с преступниками, но, конечно, вполне осознавала, что он хотел остаться с ней наедине по гораздо более глубоким причинам, чем просто служебная неприятность; ее же собственные причины, по которым она стремилась побыть с ним вдвоем, были связаны с ее желанием не только что-то получить от него, но и отдать ему что-то свое.
Они молча танцевали, уловив наконец ритм танца. Теперь их тела кружились, четко выполняя каждое движение. Джефф поправил выбившуюся прядь ее волос, а она прижала ладонь к его затылку. Затем рука Джеффа скользнула на бедро Лоретт, где и осталась, обострив у обоих чувство притягательной близости. Они обменивались спокойными сокровенными улыбками.
Другие пары сходили с площадки, вновь выходили на нее, а Лоретт с Джеффом все кружились… Неужели перед ней тот самый мальчик, в которого она влюбилась еще девчонкой-подростком, когда ее только начинали интересовать тайны противоположного пола?! Сейчас ее охватили точно такие же будоражащие, перехватывающие дыхание чувства, как и тогда, в детстве, и она ощущала, что просто переполнена ими. Совершив с Джеффом несколько кругов вальса, она вдруг открыла для себя, что этот мальчишка, который когда-то вселял в нее почтительное восхищение, и взрослым мужчиной вызывает у нее точно такое же трепетное возбуждение.