«Парапсихология: опыт изучения психического феномена. Источники и прикладная сфера». Девон принялась было перелистывать страницы, но Джонатан остановил ее.
— Я покажу тебе главу, которая, на мой взгляд, имеет отношение к тебе. Вот… — Он раскрыл книгу на шестьдесят восьмой странице и прочитал: — «…некоторые люди глубже проникают в паранормальное, когда находятся в нервном, почти истерическом состоянии — у них потеют руки, усиливается сердцебиение и их общее состояние приближается к стрессовому». Девон вздрогнула:
— Представляешь ли ты, что это значит?
— Я понимаю, что это значит для тебя. Она только покачала головой.
— Не можешь ты этого понимать. Как я тогда переживала, нервничала, тряслась от страха… В ту ночь, когда это произошло, вернулись некоторые симптомы болезненного состояния, проявившегося у меня после развода с Полом. Я даже стала подумывать, что у меня не все в порядке с головой. — Девон закрыла глаза, и слезы, просачиваясь сквозь плотно прикрытые веки, потекли по ее щекам.
Джонатан нежно притянул ее к себе и обнял — ласково, по-дружески, так что у нее не было повода его оттолкнуть.
— Извини. Плакать глупо, но я не смогла удержаться.
Джонатан крепче сжал ее в объятиях. Когда она находилась с ним рядом, он ощущал себя настоящим рыцарем-защитником.
— После того, что ты перенесла, немного поплакать даже полезно.
Девон вытерла слезы кончиками пальцев и подняла глаза.
— Вот и ответ. Нервное возбуждение и страх послужили своего рода проводниками, позволили мне вступить в контакт с Энни и Бернардом… и узнать, что случилось в этом доме много лет назад.
— Вполне логично. Не забывай, однако, что все это показывает, как ты вступила с ними в контакт, но не является доказательством того, что Энни и Бернард заперты в доме.
Девон выпрямившись, освободилась от его рук.
— Я знаю, что они там, знаю, что с ними случилось, и собираюсь им помочь.
— Мы собираемся им помочь, — поправил ее Джонатан. Девон, повернувшись, некоторое время всматривалась в его лицо и наконец улыбнулась.
— Да. Мы поможем им.
Алекс Стаффорд беспокойно покрутился в своем кресле.
За окном его комнаты ветер гнал по пустынной лужайке обрывки бумаги.
— Энди!
Он повернулся и увидел стоящую в дверях улыбающуюся Девон.
— Надеюсь, ты не забыл?
— Шутите! Я все утро ждал этого момента.
— В самом деле? — Девон снова улыбнулась мальчику, и тот подумал, что она очень красивая. Интересно, замечает ли это отец? И улыбка у нее обворожительная…
— Ну как, тебе удалось выкроить время и поработать над рисунком?
— Я рисовал вчера весь вечер и сегодня утром тоже.
— Что ж, в таком случае давай посмотрим, что у тебя получилось. — Девон подошла к столику Алекса.
— Вот, посмотрите. Я подумал, что отцу захочется получить картинку, на которой будет яхта. У него тоже когда-то была яхта — вы, конечно, об этом знаете? Он мне не раз говорил, что ему ужасно нравилось ходить под парусом.
Алекс искренне верил, что на свете нет большего счастья, чем свободно плыть по морской глади, и жалел, что отец продал яхту… С другой стороны, если бы яхта даже и была, вряд ли он смог бы отправиться с отцом в плавание — что делать на борту в этом проклятом кресле на колесиках?
— Эту яхту я скопировал с той, что была нарисована на картине, висевшей в офисе у доктора Реймонда.
Девон внимательно осмотрела рисунок со всех сторон.
— Отлично, Энди. — Она снова посмотрела на картинку с видом знатока, и Алекс затаил дыхание. — Но тебе необходимо научиться правильно передавать перспективу.
— Перспективу? Это что еще такое?
— Перспектива — это способ отображения объекта на расстоянии. Позволь я тебе покажу. — Девон взяла чистый лист бумаги и набросала на нем пешеходную дорожку, уходящую к линии горизонта. Рядом она изобразила стоявшие в ряд домики и соединила их линиями, которые наглядно демонстрировали, как уменьшаются размеры их изображений по мере приближения к этой воображаемой линии. — Понимаешь теперь? Конечно, это иллюзия, но кажется, что так оно есть на самом деле.