***
Вторник. 11 июня 2024 год.
Ослепительные лучи солнца проникли в комнату, бликами играя на стеклянной поверхности прикроватного столика. Я медленно встала с постели и направилась к зеркалу. Зеркальная поверхность встретила меня все теми же знакомыми чертами. Но теперь левый глаз не скрывала кожаная повязка, его обнажённый шрам навеял бы дрожь на своего зрителя. Но к счастью я давно привыкла лицезреть это клеймо потери каждое утро. Недолго повозившись с укладкой в ванной, я вернулась в спальню. Светлая комната в кремовых тонах встретила меня знакомым ароматом лаванды и моих любимых духов. Я быстро переоделась в потертые джинсы и чёрную кофту с глубоким вырезом. В следующую минуту я уже стояла у зеркала, надевая на левый глаз белую повязку. Грубая ткань накрыла собой глубокий шрам, и я с тоской вспомнила странные письма и высушенные розы в квартире сестры. Вскоре я уже стояла на кухне привлеченная ароматом кофе и жареного бекона. Розмари готовила завтрак, словно не замечая моего пятиминутного присутствия.
-Доброе утро Роз. - похоже она и не услышала моих слов. Я быстрым движением достала кружку и налила в неё кофе.
-И тебе того же Энджэл. -все ещё увлеченная готовкой ответила сестра.
-Как настроение? -зря, наверное я задала Розмари такой вопрос. Сестра вздохнула, похоже, вспомнив о вчерашнем, и достав тарелки, принялась выкладывать на них содержимое сковороды. Содержимым ее кулинарии оказался жареный бекон и яичница.
- Какое по-твоему у меня может быть настроение, когда меня преследует какой-то псих, а может целая секта? -всё-таки зря я спросила её о таком. Розмари точно испуганная, но больше всего раздражает то, что я больше ничего не могу сделать для неё... или могу....
-Ты куда? -вопрос сёстры отвлек меня от размышлений.
-Я тут вспомнила одну деталь...
-И что же ты такого важного вспомнила, что теперь и завтракать не надо?
-Ладно, сначала завтрак, а потом проблемы. -впервые я увидела, как за долгое время сестра улыбнулась. За завтраком мы вспоминали детские годы-все минуты счастья, которые довелось испытать нам, до той трагедии. Мы общались с ней, словно не было пяти лет безмолвия. Единственное, что меня беспокоило в это счастливое мгновение- это неведение. После нашей утренней трапезы, я направилась в коридор. Слева, у выхода, за белой стеклянной дверью располагалась гардеробная комната, где кроме множества нарядов и обуви, в самом тёмном углу стояли картонные коробки. В этом тёмном, мрачном углу под толщиной картона хранились все вещи из моей прошлой жизни -времени, что я не хотела больше вспоминать. Парой одна потеря омрачает все прекрасное, что было до неё. Я так не хотела вспоминать о соре с сестрой, что спрятала все старые вещи, которые могли мне напомнить о её ненависти ко мне. Но выкинуть их я не могла. Эти вещи единственное, что могло мне напомнить о родителях, радостных минутах проведенных с ними и в то же время причинить боль, напомнив об отношении сёстры ко мне. Прошло десять лет с момента их смерти, но я так и не поняла, почему Розмари винила меня в их смерти. Я достала коробки и открыла первую попавшуюся. В ней оказались старые, потертые фотографии. Воспоминания нахлынули волной печали на мой разум. В потоке былого я не заметила, как в комнату вошла Розмари.
-Что ищешь? -её голос звучал заинтересованно.
-Хочу найти визитку того следователя.- сестра подошла ближе и открыла вторую коробку. В ней оказались наши детские рисунки.
-Ты о том, как же его звали...
-Нашла! Николсон Филс. -сестра отвлеклась от рисунков и подошла ко мне.
-Прошло уже десять лет, навряд ли он помнит о том деле.
-Но попытаться всё-таки стоит. -в следующую минуту я уже стояла в гостевой комнате с мобильным телефоном в руке. В устройстве прозвучали долгие гудки, а после женский голос.
-Алло.
-Доброе утро, извините, а как я могу связаться с Николсоном Фолсом?
-К сожалению никак. Он умер десять лет назад. -в голосе женщины послышалась горечь.
-Простите, а вы...
- Его жена, Лидия Фолс. А вы кто?