Выбрать главу

Уснули они, крепко обнявшись.

А разбудило Свету громкое звяканье посуды. Вздрогнув, она вскочила на кровати и прислушалась. Из кухни доносилось странное пение и какое-то бряцанье. Только спустя несколько мгновений Света пришла в себя и улыбнулась. Оля впервые проснулась раньше! Прямо-таки напугала.

- Спасибо тебе, - сказала Света, заходя на кухню. – Ты сделала то, что не смог никто другой.

- Мне понравилось, - улыбнулась Оля. – Надеюсь, теперь у тебя все будет хорошо.

Запах молотого кофе располагал к общению и долгому завтраку. Тема призраков и страхов осталась позади, и ее место заняли куда более приятные обсуждения.

Света не хотела отпускать Олю, но все же пришлось. Сначала был звонок от Димы, потом торопливые сборы, потом обещания встретиться как можно скорее. Что же… В конце концов, у всех своя жизнь, и не всегда приходится делать то, что желаешь здесь и сейчас.

И снова Света осталась одна.

Воскресный день заливал окна неожиданно ярким и радостным светом с чистого прозрачного неба, и квартира сияла бликами от хрустальной посуды и начищенных зеркал. Но Свете все равно было грустно. Она ходила из комнаты в комнату, трогала корешки книг, перебирала висящие в шкафу платья, переставляла безделушки на полках.

Скучно и тоскливо.

Такое непонятное уныние в погожий солнечный день.

Вдруг краем уха Света услышала странный звук на кухне. Словно кто-то открыл посудный шкаф. Сердце ее замерло, а по рукам поползли противные холодные мурашки.

Не решаясь сделать шаг, Света прислушалась. За окном шумел город, где-то выла сирена. На верхнем этаже соседи устроили разборки, а за стеной завыл пылесос.

Все хорошо.

Наверное.

И снова на кухне что-то звякнуло. На этот раз сомнений не было – звук был очень отчетливым. Света отшатнулась, прижалась к стене и медленно осела на пол. Нет. Нет! Нет!!!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тишина заползла в уши, оглушая и скрадывая все вокруг.

Света тихо простонала и уронила голову в ладони. Кто бы только знал, как она уже устала от этого бесконечного кошмара, от безысходности и постоянного страха! И некуда бежать, и негде спрятаться. Слезы катились по щекам, дрожь била тело. Ничего не помогло, и никто уже не поможет.

Оставалось только одно средство. И как бы ни было страшно, как бы ни велика была опасность, других вариантов не существовало.

Света перестала плакать и вытерла глаза. Ей вспомнились слова одного старого знакомого: «Максимум, что с тобой может случиться – ты просто умрешь». А лучше уж так, чем не иметь возможности жить в собственном доме. Пугаться каждого угла, напряженно ждать, не спустилась ли удушающая тишина.

Света взяла себя в руки и поднялась. Молчащая в зале, наверное. Или на кухне, где же ей еще быть? Шатаясь и медленно шагая, Света пошла по коридору. Мимо приевшихся обоев, мимо шкафов и полок с вещами, туда, к зловещей двери.

За которой плавал ужас. Ручка слегка подергивалась, не оставляя сомнений – Молчащая была там.

Но звук, раздавшийся с кухни, опровергал это. Мерный перезвон хрустальных бокалов и позвякивание не то ложек, не то вилок красноречиво свидетельствовали о том, что Молчащая занималась любимым делом – хозяйничала.

Днем! Вот так беспардонно и в открытую? Ну уж нет.

Света в три прыжка подскочила к двери на кухню и распахнула ее. Никого.

Только тонкий бокал ударился о покрытый бежевым линолеумом пол и брызнул сверкающими искрами осколков. Боже мой, значит секунду назад Она держала его в руках.

Молчащая может быть в двух местах одновременно.

Свету затрясло мелкой дрожью. Вот уж чего она меньше всего хотела, так это играть в кошки-мышки с привидением.

Вернуться в зал? Так Она метнется сюда. Ждать здесь?

А вдруг Молчащая не хочет встречаться со Светой сегодня? Фу, что за глупости. Всегда хотела, а тут вдруг начала разыгрывать скромницу? И для чего ей тогда вся эта кутерьма с посудой? Опять собралась накрывать на стол? Господи, как понять, что хочет потусторонняя сущность?

- Спросить, - раздался голос за спиной.

Глава XIV

Света обернулась так быстро, что чуть не упала. Молчащая стояла напротив нее, на углу коридора и входа в кухню. Ее тонкий силуэт переливался и мерцал, словно пламя свечи, только черное.