Вот тебе и Шаламанов, думал Коев, вернувшись в гостиницу. Он намеревался позвонить Пантере, может, сообща что-нибудь придумают… Вдруг телефон резко зазвонил. Коев даже вздрогнул. Звонили снизу, просили взять пакет, который оставила ему сестра. Она два раза приходила, но не застала и попросила передать… Коев спустился на лифте, взял пакет и почти бегом вернулся к себе в номер. Вскрыв пакет, он вынул блокнот и записку от сестры:
«Марин, нашла этот блокнот, думаю, он тебе может сгодиться. Не уезжай, не дав о себе знать!»
Марин Коев повертел в руках блокнот, стал перелистывать. В дверь постучали. В комнату вошел Пантера.
— Здорово, интеллигенция! — раздался его зычный голос. — Давай, одевайся, и пошли в берлогу того…
— Чью берлогу?
— Там на месте увидишь.
Марин Коев быстро оделся. У гостиницы их ожидала «Волга». Он попробовал было узнать, куда они едут, но увидев, что Пантера уткнулся в какие-то бумаги, промолчал.
Спустя некоторое время они въехали в один из переулков Вароши, сплошь застроенный складами, пакгаузами, загроможденный штабелями бревен. Павел остановил машину. Они вышли и направились по крутой тропинке, петляющей меж домов. Вскоре вышли на ровную полянку, упиравшуюся в холм, другой ее край обрамляла река. У самого берега не то сарай, не то барак какой. У входа стоял милиционер. Пантера открыл дверь и пригласил Коева войти.
— Вот она, звериная берлога, — торжественно объявил он.
Коев посмотрел на него в полном недоумении.
— Тут мы нашли кое-какие вещички, так попрошу тебя осмотреть их.
Он подошел к единственному шкафу в помещении. Остальные предметы, грубо сколоченные из случайно найденных материалов, были оклеены плакатами и цветными календарями.
— Загляни-ка сюда!
Коев подошел поближе.
— Осторожно, не провались, доски-то прогнили…
В досках местами зияли дыры. В воздухе стоял запах смазочного масла и бензина. Грязная лампочка, свисавшая с потолка, неярко освещала все кругом.
Коев заглянул в шкаф. При тусклом освещении он сперва даже не смог сообразить, что там лежит, но потом, когда глаза привыкли, различил стопку тетрадей и снимки. Взяв самый верхний, он даже воскликнул от удивления. Это была фотография отца.
— Как сюда попала эта фотокарточка?
— Потом разберемся. Взгляни на тетрадки.
Коев перебрал тетради.
— Но это же все записки отца…
— Как раз это я и надеялся от тебя услышать. Присмотрись к пометкам.
Только сейчас Коев заметил подчеркнутые Старым абзацы, вписанные вразброску адреса.
— Как все это здесь оказалось?
— В том-то и дело, — загадочно взглянул на него Пантера. — Пока важно, чтобы ты опознал вещи Старого.
— Тут сомнений быть не может, его эти вещи.
— А фотография?
— И фотография его.
— Все ясно, — коротко повторил свое излюбленное изречение Пантера. — Ну, потопали.
Коев еще раз окинул взглядом помещение. За сундуком несколько досок было оторвано, и одна из них раскачивалась под порывами ветра.
— А там что?
— Через это отверстие он улизнул, когда мы постучались. Ничего, никуда он не денется. Теперь, можно сказать, пташка в наших руках — все ходы и выходы перекрыты. И все же любопытно, что он предпримет. Очень даже любопытно…
— Так кто же он?
Пантера подошел вплотную.
— Ни за что не поверишь, если скажу.
Подбежал Павел.
— Товарищ подполковник, у майора Аврамова срочное сообщение.
Начальник поспешил к машине. О чем они переговаривались по радиотелефону, Коев не слышал.
— Немедленно в управление, — бросил Пантера Павлу. — Тебя, Марин, подбросим в гостиницу.