- Вы ревновали?
- У меня на это не было времени. – Я мстительно улыбнулась мужу. - Вы только что поняли, что в то нелегкое время предложения выйти замуж за одного из сыновей моего нанимателя лились, как из рога изобилия.
- Оля была занята анализом перспектив, которые откроются, скажи она «да»
- Да! - незаметно послала ему воздушный поцелуй. - Именно так.
***
На следующий день младший Краснощек встретил меня во всеоружии – одетый, обутый в шлепанцы, чуть ссутуливший, но солдатиком, стоящий в дверях.
- Тебя что, уже сегодня выписывают?
- Нет, завтра. Как же ты долго! - он потянулся за сумкой с провизией.
- В послеоперационный период тебе от двух месяцев до полугода ничего тяжелого поднимать нельзя. – Я прошла мимо него в палату и села на стул для посетителей. - Напрягаться также - воспрещено в ближайшие месяцы... ну, ты понял.
Мое многозначительное «ну» он отмел, как недействительное и принялся к наполнению собственного желудка.
Ладно, ему об этом при выписке скажут, а я пока помолчу. Оглянулась, подметила, что помимо Сережи в палате «проживают» еще двое. И в отличие от чисто застеленной койки младшего, там царит полный хаос: - А остальные где?
- На обеде.
- А ты почему не пошел?
- А меня задержали, - сообщил он, со смаком поглощая суп от Людмилы.
Подводим итог, он одет и побрит, койко-место застелено, и возле него чисто, а на днях к Сереге в гости заходила фифа. Ее личность осталась неизвестной, но, по словам Раисы, очень и очень выделяющаяся.
- Тебя задержала девушка. – Произнесла я утвердительно.
- Да. Кстати, как тебе она?
Я немного не въехала в систему, после агрессивной вегетарианки он меня ни с кем не знакомил?
- Кто, она?
- Вы столкнулись на лестнице, я видел.
- Столкнулись на лестнице… - повторила и еле удержалась от колкости, о том, что лучше бы я ее с лестницы спустила.
Появилось огромное желание почесать макушку, и соврать, сказав – нет, девушек я там не видела. Потому что на лестнице я столкнулась с …, ладно пусть будет с девицами, не пожелавшими меня пропустить или гуськом выстроиться вдоль стороны для спуска. Пришлось обменяться парой недобрых слов с той, которая шла по центру и явно была главной.
- Какая из них?
- Светленькая, с третьим размером гру…
- Меховые воротники на их куртках эту размерность как бы скрыли. – Тактично заметила и кривой усмешкой. - Другие приметы?
- Самая стройная и самая высокая. У нее еще губы бантиком.
Центральная, определила я и отвернулась. Что ж, блин, его постоянно тянет на экзотику в ее крайнем виде? Обидно, будь она просто змеей еще, куда ни шло, а так девица явная гадюка подвид королевская.
- Погоди-ка… - осмотрела его и прищурилась. - Так ты ради нее так вырядился?
- Я оделся, Сморчок. Ради себя. Не знаю, как другие, но мне гостей принимать в пижаме не так уж и приятно.
- Отца ты встретил вообще голиком.
Моя улыбка его возмутила.
- Кто сказал?
- То есть под простынкой.
Он прищурился и, отложив пустую тару, швырнул в нее ложку. Вот теперь мы свою территорию отстаиваем и личное пространство защищаем, чтобы честь не запятнали.
- Селозя, прекращай разбрасываться кухонной утварью. После операции, тебя вряд ли дергали, накрыли и оставили, как в реанимационной. А пижаму привез Богдан Петрович, так что вот тебе и причинно следственные связи.
- И все-то ты знаешь.
Не кривя душой, возразила: - Я многого не знаю, но эта светленькая…
- Что? – он, подумав, таки потянулся к следующему судочку.
- А скажи, она тобой присмотрена для длительных отношений или кратковременных?
- Еще не решил.
- Ммм, а ты какой видишь будущую супругу? - он от удивления застыл с полной ложкой на вису. – Ну, хотя бы в общих чертах. Какая она: тихая взрывная, эксцентричная, веселая…
- Такую, как ты.
Вот тут наступило мое время для ошеломленного вида. Неожиданно, но очень приятно. Я сглотнула и спросила тише: - А почему?
- Привык, наверное. – Он пожал плечами.
- Да? И какая я на твой взгляд?
- Нарываешься на комплименты в свою честь?
- Только лишь в том случае, если это комплименты. – Я улыбнулась. – А вообще-то вопрос задан по той же причине, что и предыдущий – хочу понять, кого ты ищешь для долгосрочных.
А заодно узнаю, какого ты обо мне мнения.
- Уюта хочу. – Брякнул младший и, постучав ложкой по судочку, продолжил. – Ты дома постоянно, мало с кем общаешься, новых знакомств почти не заводишь. В гостях бываешь очень редко, к нам никого из друзей не зовешь. Тихая, почти спокойная, теплая, наверное… - добавил он с сомнением, внимательно глядя на меня. - Такая устраивает.
Вроде бы не соврал и ничего плохого не сказал, но почему-то во мне поднялась обида. То есть я в его понимании домашняя затворница, и затворницу он себе ищет. Но встречается с бесшабашными, упрямыми, а периодически «немного двинутыми» или же, «много двинутыми» особами? Экзотика привлекает?
Старательно скрывая обиженные нотки, спросила:
- А ты делаешь упор на фразу «дома постоянно»? Ты не хочешь, чтобы она чем-то увлекалась? Развивалась?
- Не совсем так. Просто поводов для ее похода налево будет меньше.
- А как же доверие?
- Оль, вот тебе я доверяю.
- Потому что дома сижу?
- Потому что я тебя знаю. И твое отношение к малознакомым парням мне известно. Не звонил бы тот козел постоянно, было бы лучше.
Это он о моем…, то есть не моем Леше. Отвернулась, обиженно поджав губы, то же мне мировой судья.
- Кому лучше?
- Всем. – Он отложил приборы и самодовольно улыбнулся. – Я бы на тебе женился.
Вот на этом сообщении, я начала хватать ртом воздух. И чтобы отвлечь себя, быстро собрала сумку.
А он деловито продолжил:
- Скажи, сделай я тебе предложение, получил бы согласие?
- Ну, уж нет! Чтобы ты меня всю супружескую жизнь подзуживал по делу и без дела. Спасибо такого счастья не надо!
- А что такого? - отмахнулся Сергей. – Зато со мной весело будет.
- Весело будет… - заключила я и с прищуром подколола, - но ты ж недокомплект.
- Повтори еще раз. Это что значит?
- Ну… - заблаговременно сдвинула подальше от него стул, - аппендицит тебе вырезали и все, недоукомплектованный!
- Ты...!
- Ой, мне уже пора. Пойду, обдумаю твои слова на досуге. – Я вскочила и, перекинув сумку через плечо, отступила к двери. - А ты резко не двигайся, иначе швы разойдутся…
- Хм, боишься за меня?
- Ага! Бе-бе-бе… беспокоюсь.
- Оля, нарываешься…
Это ему кажется, что я нарываюсь, на самом деле, я возмещаю его телефонные наезды и завуалированные оскорбления:
- Вдруг швы разойдутся, и из-за заражения у тебя еще что-то вырежут... А это уже будет конкретный недокомплект!
- Ну, Сморчок, ты точно…
В это время с обеда вернулись его соседи, так что я, помахав ручкой, поспешила уйти.
- До завтра, Селозя! - и выскочила из палаты, не дослушав угрозы. В ближайшие два месяца все обещания младшего можно считать невыполнимыми.
Что ж не беря в расчет положительность моей характеристики от младшего, я поняла, что дальше так нельзя. Курсы массажа завершились еще в апреле, а я с тех пор никуда не подалась и коротала все вечера за изучением материалов по физиотерапии. А вот теперь… решила исправить свое затворничество и вылезти из ракушки. Потратила два вечера на изучением всех предоставляемых курсов во Львове, досуговых мероприятий, мест сборищ молодежи. И выбрала бассейн, посещение в дневное время почти сразу после пар. Во-первых: так я буду вечером в силах провести массаж с Богданом Петровичем, во-вторых: не устрою себе дополнительной мозговой деятельности, потому что мое прежнее самообучение никто не отменял.
Жить стало веселее. В моем окружении появилось еще пара знакомых, с которыми я вежливо здороваюсь и прощаюсь, а так же четыре часа плавания в неделю. И можно было бы собой гордиться, если бы не одно «но»… после звонков Леши все казалось пустым и необязательным. Моя деятельность, мое новое увлечение, чувство целостности и нужности моих действий пропадало, настроение скатывалось под откос и руки сами собой опускались. Зачем мне все это, если он далеко и никогда не оценит ни моей работы. Ни моего саморазвития, ни моих успехов?