Разговор был долгий. Годованець постоянно путался, сбивался, приходилось его поправлять и возвращать к теме повествования. В итоге история получилась жутковатая и весьма запутанная. Судите сами.
Исповедь Годованца.
Жил он в небольшом местечке, около Львова. Был обычным клерком. Дело было сразу после войны. Ему не посчастливилось, и он попался. Облава какого-то карательного отряда. Тогда их много было. Тем более в Галичине. Вину никто не доказывал. Просто повесили, как врага народа. Душа бродила неприкаянная, пока не попала под чары цыгана. Тот искал себе работника из духов. Похоже был ведьмаком или просто умел колдовать? Цыган был хитрый, Душу Годованцу отдавать не хотел и, незадолго до смерти продал его музыканту вместе со скрипкой. Так Годованець попал во Львов.
Поначалу музыкант даже обрадовался такому довеску к его сокровищу (скрипке). Он был одинок. А тут такой собеседник. Годованець любил музыку и, в свою очередь, очень хотел научить нового знакомого виртуозному владению инструментом. Но музыканта это мало интересовало. Он был Композитором. Любил сочинять, а не исполнять. Вскоре появилась ведьма. Так Годованец называл Музу. Женщину капризную, своенравную. Но она помогала творить. И музыкант прощал ей все.
Муза невзлюбила Годованця с первого дня. Не хотела делить Композитора ни с кем. Он злился, пытался пакостить. Только все безрезультатно. Творческие люди - они не от мира сего. Любимая работа для них на превыше всего, а житейские невзгоды мало трогали музыканта.
Постепенно Композитор становился известным. Не удивительно, что он попал в поле зрения спецслужб. Не понял каких. Годованець в этом не разбирался. Однако он узнал того человека. Кто постоянно приходил в гости. Это был один из его палачей, член карательного отряда. На свою беду тот был болен. Похоже на шизофрению или еще чего, связанное с раздвоением личности. Годованець быстро научился управлять его сознанием. Ненадолго, но все же. По его словам, он заходил в круг в сознании Палача и становился этим человеком. Одно плохо. После его выхода человек ничего не помнил.
Месть. Это все, что двигало Годованцем в то время. Он неоднократно пытался заставить Палача совершить самоубийство. Но не получалось. Каждый раз, стоя на краю гибели, тот выкидывал Духа из себя и спасался. Тогда Годованец стал просить музыканта продать его служивому. Здесь так же не сложилось. Композитор был добрым человеком и наотрез отказался передавать его кому бы то ни было: “Ти - мій хрест” - говорил он.
Злоба душила Годованця. Он возненавидел всех вокруг. Мелкие пакости приносили ему мало удовлетворения. Раз чувство самосохранения мешало служивому покончить с собой, надо заставить его убить кого-нибудь другого, а после бросить его в лапы правосудия. … Но что для Палача смерть простого человека! Он был слишком высокого ранга и легко мог замять любое дело. Нужна была такая жертва, которую бы ему не простили.
Композитор на тот момент уже приобрел известность и популярность. Его любили в народе. По мнению Годованца - лучшего кандидата для безвинной жертвы не отыскать. Не то, чтобы осознанно или специально. Получилось само собой. Стечение обстоятельств. Он показал мне образ: тело Композитора болтается в петле на суку, а рядом стоит перепуганный человек, вероятно Палач. Но злой Дух просчитался. Никакого резонанса не было. Все спустили на тормозах. Выдали за самоубийство.
Возможно, Палач после инцидента попал в больницу, где дожил свой век. Годованець больше его не видел. Месть сорвалась. Муза прокляла Годованця. Очень она Композитора любила. К тому же она была единственной, кто знал всю правду об этом деле. Дух скитался по стране, но нигде не мог найти себе пристанище. За те несколько десятков лет, что прошли, он так и не смог никого приобрести себе в услужение.
Слезы душили меня. Готов был испепелить негодяя на месте, но что-то удерживало. Я не судья и уж тем более не вершитель судеб.
Зачем тебе Души?, - спросил я, трясясь от негодования.
Как зачем, я бы над ними издевался. Тогда я бы точно знал, что есть кто-то несчастнее меня.
Тебе доставляет удовольствие мучения других?
Похоже, да.
В его словах мне послышалось сомнение. Еще одна заблудшая Душа?
Ты себя любишь?
Нет, я себя ненавижу!
Однако, ищешь того, кто тебя пожалеет.
Врешь.
А ты посмотри во внутрь. Ненависть к другим у тебя идет от жалости к себе.