— Вот не знаю… Слушай, расскажу, только ты — никому! Говорила я, что мольфарица дала мне порошок, чтобы волосы вымыть…
— Говорила. У тебя коса вдвое толще стала, заглядение! А блестит как. Ведь сработало! Что там было, не знаешь? Сушёный любисток, да?
— Не любисток, — странным голосом сказала Горпина. — Линовище змеиное. Сброшенная кожа сухая, порошок. Только я прозрачные чешуйки сразу признала. Мы с девками, когда на женихов гадали, змеиный хлеб с такой кожей пекли, солёный — жуть! Долго искали в лесу, я и нашла. Так что я линовище сразу узнаю. Я всё так и сделала, заварила щепотку и той водой косу ополоснула, когда голову мыла. Заблестела она, правда, только стала меня пугать. Парней приманивает, всё верно, а как расчесываю я ее или заплетаю — бывает, волосы шевелятся. Сами! Я не обращала внимания поначалу, радовалась, вот магия мощная! А однажды проснулась оттого, что меня кто-то душит…
Ух, напугалась. Крикнуть не могу, мне огромная змея приснилась, я с ней боролась. Подскочила в постели, а коса вокруг горла обвилась и не отпускает. С той ночи я ее боюсь. Задушить меня хочет. И не отрежешь ведь! Такая напасть… Я пыталась ее вокруг головы укладывать, как мать носит, — ещё хуже! Ночью давит, как стальной обруч. Поутру голова болит. Знаешь, я что делаю на ночь? Привязываю косу к спинке кровати и нормально. Но как замуж-то выходить? Она мне и мужа задушит! Только этого не хватало! Не объяснишь ведь никому, что ее привязывать нужно… позор. Ты не знаешь, этот приворот навечно или пройдет когда-нибудь?
— Надо деда Евсея спросить, он человек учёный, знающий, — растеряно посоветовала Ирина. — Но, я слыхала, всякий приворот рано или поздно проходит. Он на месяц, на полгода, год — не больше. Переждать тебе нужно, раз дело такое.
— Ага, а парень потом, как это пройдет, вдруг откажется жениться? Да что мы всё обо мне… ведьму ловить нужно! Молочко она любит, ишь!
— Как ловить-то? Зачем? — не испытывала энтузиазма Ирина. Но Горпина уже завелась.
— Я обряд знаю! Через скрещенные ножи или вилки мы дома молоко цедили, это слабо помогает. Или только от слабой ведьмы. А есть верный обряд… эх, первую пойманную рыбу мы уже не достанем, я видела, мальчишки с реки шли, выкупила бы у них, кабы знать… Может, лягушку поймаем?
— Какая гадость! — возмутилась Ирина. — Давай, как-нибудь, без лягушек. Или вообще не будет глупостями заниматься. У меня дел ещё по хозяйству… а завтра — праздник!
— Нет уж, давай ведьму проявим, а потом с чистой совестью всё доделаем. Разводи огонь! Нет лягушки, нет рыбы, сойдет терновая ветка с колючками… Нужно взять немного молока, всыпать соли, бросить новые иголки, положить ветку и медленно довести до кипения. Ведьму это так припечет! Не выдержит она, точно покажется!
— Как покажется? — шепотом спросила Ирина.
— Явится сюда, чтобы нас отвлекать, будет что-то выдумывать, чтобы только мы молоко с огня сняли. Кто зайдет, пока мы проявочку варим, тот и ведьма!
— Если ты иначе не отвяжешься, давай сварим. Идем на кухню, в печке варить не будем, сбежит молоко, не отмоешь потом. Плита есть… Молока немного нужно? Не хочу переводить, его и так мало. Иди, терновую ветку ищи. У меня в саду куст растет.
Подруги собрали всё нужное для проявления ведьмы, разожгли огонь в железной плите, поставили в кастрюльке варить молоко. Посолили, стали мешать его веткой тёрна. Не забыли добавить иголок для пущих мучений ведьмы. Горпина распалилась больше плиты, мешала молоко веткой и приговаривала: «Припечи ведьму, припечи! Покажись ведьма, покажись!»
— Ах ты… — Горпина уронила ветку в кастрюлю и отскочила от плиты. — Ирина, видишь?! Сама мешай, мне нельзя, никак нельзя…
— Что с тобой? — испугалась Ирина, но уже сама видела. Коса подруги, как живая и вполне разумная сила пыталась столкнуть кастрюльку с огня. Горпина вцепилась в косу двумя руками, та извивалась, пытаясь вырваться. До кастрюли с молоком дотянуться уже не могла.
— Мешай, мешай, — Горпина пятилась в сени, утаскивая предательницу-косу подальше от плиты. — Вот я тебя к двери привяжу, будешь знать! — И действительно, привязала косу лентой к внутренней двери в комнате. Из-за этого не могла видеть, что происходит в кухне. — Эй, Ирина! Ну как? Кипит? Да что там у тебя? Не молчи! Ты жива там?