— Деда, ух, грянуло-то! Прямиком в маковку Мольфарицы! Думаешь, ее дом ещё стоит?
— Да что ей сделается, Стефанчик, — отозвался дед. — Спи! Дом у нее заговорённый, больше ста лет уже стоит… И сама наша мольфарица — знатная громовица, дождика не боится. Возьмет грозовой прут да разгонит все тучи градовые…
Дед стоял под окном, глядя на вершину горы, нависающей над селением. Вокруг нее искрилась корона молний. Такой грозы давно не было.
— Не бойся ничего, Стефанчик. Нас молния не достанет. Коли сперва сверкнуло, а только после через несколько мгновений — грохнуло, значит, гроза далеко. Страшно, когда одновременно — значит, близенько ударило. Для того я окно и не затеняю, чтобы всегда знать… И ты не бойся чего попало. Вокруг нас так много страшного, чтобы страх зазря по пустякам тратить…
Восьмилетний мальчишка вздрогнул, плотнее завернулся в одеяло. В комнате деда они были одни. Старшая сестрица с мужем и дедовым правнуком, сладко спящим в люльке под любой адский грохот, — у себя, в пристройке, на другой стороне дома, с окнами во двор. Мать с отцом занимали большую комнату, бывшую одновременно гостиной, кухней и родительской спальней. Иногда мать брала младенца на ночь к себе, присмотреть. И все они, наверно, спят, закрывшись толстыми ставнями, укрывшись с головой, сжавшись под ненадежной крышей. Дед — не такой, ничего не боится! С ним рядом спокойно, он как старый вековой дуб, от которого отскочит любой топор. Ничем его не возьмешь.
— Деда, расскажи что-то, я и засну, — попросил внучек.
— Что тебе? Сказку?
— Расскажи снова про нашу гору!
— Знаки я над ней вижу недобрые, вот что внучек, — негромко бормотал старый знахарь. — Спи, не мешай мне слушать. Вдруг, гроза чего и расскажет. Ты сам себе расскажи про гору. Вспоминай, что от меня слышал, и спи… — Дед на мгновение обернулся и словно бросил кистью капли сонного зелья. Невидимое облачко окутало постель мальчика, запорошило его ресницы сонной росой. Стефанко поплыл в страну дрёмы, слыша издалека голос деда…
«Среди всех гор самую сильную для чародейства зовут Мольфарицей. На учёных картах те горы именуются по-иному, и никто, кроме местных, не угадает, которая из гор — место силы. Но все, кто рядом живут, без ошибки укажут.
Часто селится на такой вершине колдун-босоркай, ворожея или мольфар. Они силу имеют и от горы ее умножают. Непростые люди. Могут творить светлые дела, но могут и зло наслать, это уж у кого к чему больше душа лежит… А бывают ещё с детства посвященные или потомственные. Тех зовут немного иначе. Потому и нашу мольфарку все зовут мольфарицею, помнят, что отец ее когда-то жил на нашей горе… Сильный чародей был. Градовик! Тучи гнал ореховым прутом, урожаи по всей долине спасал, молнии от стогов отводил. Ни одной градины при нём на поля не падало, морозы винограда не жгли, засухи нас не палили.
А гора наша из особенных. Поначалу ее прозвали Шишак. Потому что вся она от подножья покрыта густым черным бором, сперва мешаный лес, потом ельник… очень мало дубов, но зато грибов и трав — на всех хватит. А вершина у нее голая. И не просто ровный зеленый купол, где пастухи на лугу отары пасут. Купол с макушкой, в центре на нём — шишечка. В точности похожа вершина издали на древний шлем витязя. А на самой шишечке стоит заговорённая изба, где живёт хозяйка. Потому, для чужих — Шишак, а для нас — Мольфарица.
Да как не скажи, всё одно – лысая гора. На них в старые века алтари древним богам складывали, у нас ещё и сейчас Чёртов камень под вершиной торчит. Потом ведьмы на шабаши часто летали, русалки под луной плясали. А теперь прекратилось. Коли есть у горы хозяин (или хозяйка), так оно и потише вокруг от нечисти. Но сегодня что-то разгулялись, не к добру…
Знаешь, внучек, почему лысые горы притягивают всякое волшебство? Люди думают, потому, что там ближе к небу. Дым от жертвенника быстрее дойдет, звезды и молнии хорошо видать, знаки на открытом небе читать… Всё так, да только лысая макушка, что для человека, что для горы — плохая примета. Мёртвое место, открытое всем ветрам, духам и демонам, граница нашего мира. Места жертв, места казней. В одной местности на востоке, свою лысую гору они так и назвали — Череп. По-ихнему — Голгофа… Говорят, под ней зарыт череп первого человека в мире. А на ней казнили преступников…