Эдна (с иронией). Должен. Эти женщины всегда знают, что делают. А ты, наивная маленькая дурочка, какой тогда была, ждала его. Как?
Патриция (не понимает вопроса). «Как»?
Эдна. Есть много способов «ждать». Я тебя спрашиваю — как ты «ждала»?
Патриция. Не понимаю. Я не знаю даже, ждала ли я его. Я этого не осознавала.
Эдна. Но все еще сильно любила его?
Патриция. Да. Следила за его карьерой и издали восхищалась им.
Эдна. А на других–то посматривала?
Патриция. Я смотрела на него.
Эдна. Так мы ни до чего не договоримся. Я ненавижу лезть в чужие дела, но в данном случае без тебя никак не разобраться. А он что? Он тебя все это время любил?
Патриция. Любил. По крайней мере, я так думаю… И он никогда этого не отрицал. В тот день, когда он уходил от меня, он был весь в слезах.
Эдна. «В слезах». И пока был в слезах, обещал тебе…
Патриция….Развестись, как только будет возможность.
Эдна. И просил тебя?…
Патриция (покорно). Да, ждать и верить…
Эдна. Ну точно. Они все такие. А ты потом Бога молила, чтобы его жена умерла. Встречалась с ним в тайне ото всех…
Патриция (в ужасе). Ты что, нет!
Эдна (удивлена, медленно). Ты не молила об этом, ты не хотела этого, и ты не?…
Патриция. Я не встречалась с ним в тайне ото всех.
Эдна. Давай–ка разберемся. Сколько раз в неделю вы с ним были вместе в постели?
Патриция. Вообще никогда.
Эдна (крайне удивлена). Никогда?!
Патриция (смущенно). Нет.
Эдна. Ну так… это все и объясняет! И никакого психоаналитика здесь не надо! Любой аптекарь все это объяснит. (Учительским тоном.) Ты его вовсе не любишь, потому что вы вместе не взрослели, понимаешь? Секрет взаимопонимания в том, что люди вместе становятся старше. И за это двадцать лет, когда у тебя были другие мужчины, моложе и сильнее его…
Патриция. Не было.
Эдна (делает маленький глоток и молча смотрит на нее). Я начинаю беспокоиться. Ты хочешь сказать, что смотрела в бинокль, что происходит у него на диване в офисе, и никогда у тебя даже желания не возникало, чтобы… (Патриция качает головой.) Это значит, что ты вышла замуж в сорок два, будучи… (Показывает на магнитофон.) И это была на самом деле твоя первая брачная ночь! (Патриция кивает.) Неслыханно!
Патриция (встает и дает выход своим чувствам). Прошу тебя… Ты все сводишь к одному… Это вульгарно… Все не так, как ты думаешь. Вопрос не в…
Эдна….Постели.
Патриция. Хорошо, скажем так, если хочешь. (Нервно ходит, заламывая руки.) Мне пришлось ухаживать за мамой, это закончилось только несколько месяцев назад… Да, к этому привыкаешь, но и устаешь тоже. И все время мечтаешь, мечтаешь о том, что придет время, и о тебе будут заботиться, думать, защищать, спрашивать, как ты спала…
Эдна. Он храпит?
Патриция. Немножко.
Эдна. Ну вот, видишь! Если бы его жена — первая — могла говорить, она бы тебе рассказала, что в двадцать лет он не храпел. И в тридцать не храпел. Но однажды ночью, после стольких спокойных и безмятежных ночей, ее разбудил жуткий храп этого мужчины. Она улыбнулась и простила его… (Разборчиво, почти по слогам.) …Потому что у нее в памяти были все прекрасные мгновения их жизни. Потому что она прожила с ним жизнь. Ты это понимаешь или нет?
Патриция. Понимаю.
Эдна. Его храп тебя беспокоит?
Патриция. Немного.
Эдна. Видишь? А вот я привыкла к тому, как храпит мой муж. И к его дыханию, каким оно стало, и к его кашлю, и к тому, как он чихает… И к тому, что он часто забывает принять ванну… А какие у твоего были зубы?
Патриция. Я не помню.
Эдна. Ну губы–то ты должна помнить.
Патриция (вспоминает). Когда он меня целовал, я вся как будто таяла…
Эдна. А теперь?
Патриция (неохотно). Он меня целует в лоб…
Эдна. Его руки? Какие они были?
Патриция. Сильные…
Эдна. А сейчас?
Патриция. Мягкие… Костлявые…
Эдна. А глаза?
Патриция (нежно). Тогда он еще не носил очков… Его взгляд грел меня, у меня начиналась сладкая дрожь…