Вообще-то, ему не хотелось ни как-либо зависеть от людей, ни испытывать какие-либо ограничения, так же как он в свое время пытался быть независимым от матери. И еще – он желал построить свою жизнь в окружении, которое бы ему нравилось. Мысль о том, что придется мириться с обстановкой этого дома – с его топорной мебелью и домашней пищей, – была невыносима. Но он готов был пойти и на это, если такой была цена независимости; к тому же он не собирался ни в чем ограничивать себя.
Он ощущал сильную потребность в чем-то таком, чему он не мог бы дать словесного определения. Он знал только, что это нечто большее, о чем могли бы мечтать все, кого он знал, включая и его мать.
Теперь, в первый раз, он ощутил надежду, что сможет обрести это здесь – на Ассоциации. Но первое и самое главное условие – его полная свобода…
Голос Генри прервал ход его мыслей:
– Блейз, в какой школе ты учился?
Блейз внутренне растерялся в поисках ответа на этот вопрос. На самом деле он никогда не ходил в школу. Время от времени у него появлялись учителя по тому или иному предмету – о которых его мать вдруг вспоминала. Но поскольку она и он постоянно почти нигде не жили, всегда возникали сложности с поиском преподавателей на короткий период. Ни о каких других возможностях, с точки зрения матери, нечего было и думать. В результате Блейз вынужден был заниматься самостоятельно и достиг в этом более чем значительных успехов, однако он ориентировался на то, что его интересовало, или на то, чем он мог бы поразить друзей матери, чтобы заслужить ее одобрение.
Интересно, знания в какой области могли бы придать ему ценность в глазах Генри?
– Ну я, конечно, умею читать и писать, – начал он с наиболее очевидного. – Я знаю арифметику до алгебры и геометрии, немного знаком с практической математикой, например, с основами работы землемера, могу определить высоту дерева по его тени и так далее. Мне известна формула: если ваш дом построить из досок, а не из бревен, дядя, можно рассчитать, сколько леса потребуется для этих досок. Знаю кое-что из химии и механики…
– Что ты имеешь в виду, когда говоришь о механике? – прервал его Генри. И Блейз незамедлительно соврал:
– Я немного работал в мастерской.
– В мастерской? – переспросил Генри.
– Там меня учили, как разбирать и собирать моторы и тому подобное, – объяснил Блейз.
– Вот как? – сказал Генри, и Блейз подумал, что впервые услышал интерес в его голосе. – Ну, а что ты еще изучал?
Блейз стал быстро перебирать в памяти предметы, которые могли бы заинтересовать Генри. Навряд ли это могли быть музыка, литература или история Старой Земли.
– Я умею оказывать первую помощь, немного знаком с медициной, – начал Блейз, – и действительно хорошо знаю арифметику, могу складывать без ошибок числа и вести учет.
– Вот как? – Генри подумал немного и продолжил:
– У нас тут не склад, но кое-какие записи нам приходится вести. Я делаю их сам, но будет неплохо, если ты поможешь мне, Блейз, это станет одной из твоих обязанностей.
Надежды Блейза сразу поблекли при мысли об «обязанностях».
– Ну ладно, я об этом подумаю, и мы потом поговорим. А что еще ты можешь мне рассказать о том, чему тебя учили?
Блейз понял, что лучше пока особенно не распространяться о своих познаниях.
– Знаете, дядя, – соврал он, – сейчас больше не могу ничего припомнить. Если вспомню, я вам расскажу.
Внезапно Блейз подумал: вдруг Генри захочет отправить его в какую-нибудь местную школу? Эта мысль расстроила его, отправляться туда ему хотелось бы меньше всего на свете.
Он почти наверняка знает больше, чем те, кто живет здесь. Даже если это не так, он выучил бы все за несколько недель. И к тому же придется приспосабливаться к одноклассникам.
– Ну ладно. – Генри поднялся из-за стола. – Уилл, Джошуа, вас ждут вечерние работы, а ты, Блейз, пойдешь со мной.
Выйдя из дома, они направились к одной из пристроек. Войдя внутрь, Генри тщательно закрыл дверь, как будто в сарае хранилось что-то очень ценное.
Достаточно просторное помещение было тускло освещено, но Блейз догадался, что они оказались в своего рода мастерской. На полу лежал полуразобранный двигатель внутреннего сгорания. Блейз узнал его, вспомнив иллюстрацию в книге по истории. Этот двигатель специально сконструировали для Молодых Миров, и он мог работать почти на любом топливе. Даже дерево и обычная трава, измельченные до порошкообразного состояния, годились для него.
– Ну как, узнаешь, что это такое? – спросил Генри.
– Существуют разные модели двигателей. Чтобы определить точно, мне надо посмотреть чертежи.
– Вот они. – Генри достал с полки рулон чертежей на пластиковых листах размерами два на три фута. Он развернул их на скамье и поставил рядом фонарь. – Ну и как, знаешь ты эту модель двигателя?
Блейз стал рассматривать чертежи. Они были ему знакомы лишь по книгам. Но эти чертежи были совсем не такими, какие он видел в книге по механике, и несколько отличались от тех, которые ему доводилось видеть раньше.
– Да, мне кажется, я узнаю их, – ответил он. – Только у вас кое-чего не хватает, чтобы все это заработало. Нет головки блока и еще болтов, чтобы притянуть ее через прокладку. А прокладка у вас есть? – Он стал искать ее среди деталей, разложенных на скамье.
– Нет, – покачал головой Генри. – Головки, болты и прокладки достать трудно. Можно – но очень дорого, в особенности прокладки. Но так или иначе до конца года одну я все-таки куплю.
– Да, ее и кое-какие детали, – сказал Блейз как бы про себя, – и тогда двигатель можно будет собрать и запустить. – Он повернулся к Генри:
– Помочь вам его собрать, дядя?
– Да, – ответил Генри. – Я думаю, что твоя помощь пригодится. Но это в будущем.
Когда они вернулись в дом, стол был уже убран и Уилл старательно мыл посуду.
– Блейз, помоги кузену Уиллу вытереть посуду, – велел дядя, – а потом ложитесь спать.
Генри ушел, отправившись, очевидно, в свою спальню, а Блейз подошел к Уиллу, и тот дал ему блюдце и полотенце.
– Джош скоро будет, – сказал он, – он сейчас занят с животными.
– Животные – это те козы, что тащили экипаж? – уточнил Блейз.
– О да, – ответил Уилл, – но те, которых отец запрягает, специально обучены. Остальных мы держим только ради молока и сыра и иногда какую-нибудь забиваем на мясо.
Мальчики закончили вытирать посуду, Блейз вымыл таз, протер его и повесил на гвоздь. Потом они вдвоем вынесли ведро с грязной водой.
– Тебе придется научиться все это делать, – сказал Уилл, – потому что теперь все это ляжет на тебя. Раз ты теперь будешь жить здесь, отец наверняка захочет, чтобы я помогал ему.
Он показал Блейзу уборную, а затем они пошли в спальню. На кровати у стены, отделяющей их комнату от комнаты Генри, по-прежнему был только один матрас, но теперь на нем лежала еще и аккуратная стопка из нескольких одеял, простыней и подушки.
– Джошуа сейчас придет и покажет, как стелить постель. – Уилл забрался на свою кровать и начал раздеваться. Одежду он положил в специальную сетку, подвешенную над его кроватью, затем снова соскочил на пол, встал на колени возле постели Джошуа и начал молиться.
Блейз в нерешительности стоял, размышляя, не попробовать ли ему застелить постель самому. Все, с чем он встречался в жизни, всегда интересовало его, включая и то, как горничная прибирается в комнатах отеля. Он вполне может обойтись без помощи Джошуа.
В этот момент вошел Джошуа и, скинув куртку, повесил ее на гвоздь на стене комнаты, а не у входа.
– Ты когда-нибудь стелил постель? – спросил он Блейза.
– Да, – ответил Блейз.
– Ладно, посмотри, как я это буду делать. – Голос Джошуа звучал дружелюбно, и вообще уже во время первой встречи старший из сыновей Генри показался Блейзу более приятным и необыкновенно рассудительным. – Отец требует, чтобы порядок был таков: мы стираем наше постельное белье в субботу и развешиваем для просушки в доме, когда идет дождь, как сегодня. Тебе надо будет заботиться о своей постели, но иногда придется стирать белье и для всех. А теперь займемся постелью.