Современный мир без религии суть мир рекламы и лжи. Мир шоу-бизнеса, где каждый попирает интересы соседа, актёрствуя на публику. Семейная ценность подвергается шутливому нападку и высмеиванию. Как бы то ни было, но религия, не имеющая в своей основе диктата и запрета, — слаба и бесперспективна.
Возвращаясь к нашей семье, заключим, что Ринат и Ева переехали в новую квартиру, купленную Ринатом, и теперь обставляли своё жилище, готовясь к пополнению. Время от времени к Еве приезжали в гости её родители, а мама на ближайшее время, этак на год—полтора, — и вовсе собиралась перебраться в пензенскую квартиру своей мамы, куда и супруга своего, папу Евы, тащила.
Пока что в этой юной семье всё было как будто хорошо, и вид из окна их спальни открывался на драмтеатр.
Глава 28
Ислам и христианство
Андрей сидел за своим письменным, рабочим столом. Под столом грудами лежали отвергнутые и пыльные рукописи. Но уже и его все эти труды, порожденные долгими бессонными ночами, как будто не интересовали. Однако и других литературных идей, просящихся на бумагу, Андрей не имел.
Погода за окном как будто улучшалась, и из-за туч лукаво выглядывало солнце. Бросив взгляд под стол, на рукописи, он снова подумал, что очень много времени посвятил всему этому. И сна себя лишал, и пальцы от авторучки в кровь стирал, и даже до умопомешательства, ему казалось, доходил в определённые периоды литературной работы. В школе, а затем и в колледже у него из-за этого были проблемы. Его ругали даже на занятиях по художественной литературе — за то, что он не ходил на них. Говорили, что прогуливал. Но это как посмотреть, ведь ему просто было скучно изучать то, что он самостоятельно изучил уже много месяцев назад. Скучно и жалко время. Большая редкость, к сожалению, такие преподаватели, которые брались бы взращивать неуёмность, желая претворить её в образовательном процессе. Такие преподаватели, которые толкали бы учеников к познанию. Чаще преподавателям нравятся честолюбивые дети и подростки, которые неукоснительно делают то, что им велят, и даже тогда, когда сам преподаватель понимает, что вот сейчас он обучает своих подопечных тому, что им в жизни, скорее всего, не пригодится. Андрей знал это уже по Еве, которая, напомним, как будто стремилась к тому, чтобы стать хорошим педагогом. Но: прививать любовь к познанию как таковому, а не к тому, что подпадает под тенденцию моды именно на теперешний десяток лет, — таковыми должны быть истинно преподавательские desiderata*.
В чём же наше изменение? — снова подумал Андрей. — В том ли только, что мы стали тупее и потому сильнее? Но разве наличие и развитие ума не есть сила?
Глядя на берёзу за окном, ему вспомнилось одно место неподалёку от речки, где он когда-то прогуливал школу. Само местечко было окружено непролазным на первый взгляд кустарником, но туда имелась тропка, не заметная со стороны дороги. Там был столик, окружённый скамейками, была перекладина, брусья, и Андрей часто заваливался туда, не доходя до школы. Там он читал свои книги — тогда уже Джека Лондона и Рэя Брэдбери — или же, если забывал их, что, впрочем, случалось редко, читал учебник по литературе, обращая особенное внимание на стихи и выдержки из биографий русских писателей. Когда читать надоедало, он занимался на перекладине или на брусьях или сидел у самой реки, глядя на солнце через листву деревьев. Часов у него с собой не было, и время Андрей узнавал как раз по солнцу. Часы он себе купил после того, как однажды вдохновился прочтением одного хадиса из пророка Мухаммада и, ходя потом какое-то время вокруг столика и говоря сам с собой и жестикулируя, он вдруг с чего-то решил, что пора возвращаться домой. Домой Андрей вернулся. Но оказалось, что ещё рано, он совсем забылся из этого треклятого Солнца! И бабушка его же книжками отбила ему его учёную голову. После того-то раза он и решил купить себе часы, взяв немного денег из тех, которые намерен был пожертвовать в храм.
Затем Андрей вспомнил, как прогуливал воскресную школу, куда ходил он, впрочем, совсем недолго — ведь там было скучно. Ему казалось, что те священники, которые, сменяясь, учили его и других мальчиков и девочек религии, сами-то не очень веруют. Те люди казались ему лицемерами, он и воскресную школу бросил после того, как увидел своего священника из школы, выходящего из магазина с блоком сигарет и бутылкой пива. Тогда Андрея это очень поразило, и он разгневался на этого человека и обобщил, распространив то же мнение и на других учителей воскресной школы. Ему казалось, что у человека не может быть проблем кроме Бога. Проблем, из-за которых, не обязательно же по неверию, человек проповедует и делает добро и при этом курит и употребляет спиртное. Тогда Андрею думалось, что человек должен верить целиком и полностью и не прегрешать или же должен умереть. Иными словами — Верь или умри. Третьего не дано, и потому не надейся на лучшее.