В одном из своих писем управляющему 3-м отделением русского министерства иностранных дел генеральный консул в Индии Лисовский делает совершенно правильный анализ положения в Афганистане на основе английской информации. В этом письме (от 15 декабря 1916 года) он говорит о сложности положения эмира, о нежелании англичан допустить русские войска к разрешению афганского вопроса, а в следующем письме (от 30 января 1917 года) указывает еще и на то, что малейший промах эмира может стоить ему головы. Большинство племен, говорит он, население и войска больше считаются с Насруллой-ханом и Амануллой-ханом и находятся под немецким влиянием.
«В самом Герате капитан Вагнер вместе с Киязим-беем, турецким офицером, Пратапом и Баракатуллой продолжают вести работу по организации восстаний в Туркестане.
Если бы, — пишет Лисовский, — афганские националисты не понимали, что они находятся между молотом и наковальней, то есть Англией и Россией, они давно бы свергли эмира и выступили против англичан».
Что Афганистан действительно находился между молотом и наковальней, было очевидно для всех. Недаром немцы через подставных лиц пытались заключить соглашение между Афганистаном и Россией. Однако царское правительство не только не шло на такое соглашение, но с каждым годом войны все ближе подходило к выводу о необходимости найти третий путь к морю — через Афганистан в Индию. Об этом пишет новый российский генеральный консул в Индии Томановский, об этом думают чиновники Азиатского департамента русского министерства иностранных дел. Вот выписка из служебного письма от 14 ноября 1916 года:
«С точки зрения чисто русских интересов, необходима еще постройка железного пути в Индию: Кушка — Герат — Кветта, около 500 миль. Если бы заставить афганского эмира разрешить постройку дороги через Кабул, это расстояние сократилось бы вдвое. Мы можем получать из Индии: хину, чай, кофе, каучук, хлопок и боевые припасы. В Индии есть 300 миллионов населения, почти не несущего воинской повинности. Автомобильное движение может быть открыто немедленно. Все необходимые измерения давно сделаны англичанами. В Индии есть запас рельсов и подвижного состава. В рабочих руках недостатка нет. Сообщение с Индией облегчит работу Мурманского и Сибирского пути. Это единственный третий путь, который остался для России и не угрожаем подводными лодками».
Однако немцы и афганские националисты, возглавляемые Насруллой-ханом и Амануллой-ханом, все-таки не оставляли попыток изменить свое положение «между молотом и наковальней».
Следя за операциями турецких войск в Персии, они еще раз попробовали заставить турок сделать диверсию на Афганистан оттуда. По-видимому, брат эмира Насрулла-хан и будущий эмир Аманулла-хан сами взялись выполнить эту задачу; впрочем, их поездка была совершенно законспирирована. В секретных документах имеется о ней только одно сообщение. Это — секретная телеграмма русского посланника в Тегеране от 7 декабря 1916 года за № 1113:
«Генерал Баратов сообщает о прибытии в Хамадан сына и брата эмира афганского, будто бы имеющих заключить какой-то договор с турками, встретившими их торжественно».
Февральская революция ослабила империалистическую активность России. Октябрьская революция и признание Советской властью Афганистана как суверенного государства дали возможность афганцам начать борьбу с Англией за свое освобождение от иностранной зависимости.
В течение 1917 и 1918 годов немцы продолжали действовать при постоянной поддержке со стороны националистов, Насруллы-хана и Амануллы-хана. От времени до времени англичане добивались того, что положение их ухудшалось, и тогда немцы помышляли о бегстве. Но, с другой стороны, именно нападки на них со стороны эмира способствовали их популярности. К тому же германскому правительству удавалось поддерживать с ними довольно регулярную связь, и они достаточно широко субсидировались из разных источников. Это дало им возможность создать условия, при которых произошло убийство эмира Хабибуллы-хана.
С 20 на 21 февраля 1919 года эмир ночевал в охотничьей палатке около Джелалабада в Лагмане. Хабибулла-хан был последним эмиром, поддерживавшим типичную для индийского Востока традиционную роскошь быта. Его охоты на слонах были блестящими увеселительными поездками в сопровождении свиты, гарема и сановников. Под утро, когда все спали, в палатке эмира раздался выстрел, и стража, вбежавшая туда вместе с военным министром Надир-ханом, увидела труп эмира. Надир-хан объявил о происшедшем. Начали расправляться с охраной, но убийцу не нашли. Надир-хан немедленно потребовал у коменданта Шах Али Риза-хана ключи от джелалабадского арсенала.