Джейми оборачивается. В глазах у него блестят слезы.
– Оставь меня в покое, – повторяет он.
– Да что стряслось? Я же просто пошутила.
– Стряслось страшное, – говорит он. – Ты даже не знаешь, как все дерьмово. Понятия не имеешь. Хуже некуда.
– Мы просто нашли труп, – возражает она.
– Нуда, как же.
В слезах Джейми уходит в дом.
Сегодня Эмили много размышляла об утоплении. Подумать смешно. Отчего – непонятно, такая смерть пугает больше любой другой. Кроме изнасилования и пыток. Кто-то сказал, что смерть – худшее, что может случиться с человеком. Ну разве не идиотизм?
Терпеть пытки гораздо хуже, чем просто умереть. Но на общей шкале какого-нибудь болеметра или смертометра утопление – это серьезно. Эмили представляет, как легкие наполняются водой, – тот момент, когда дышишь водой, как «искусственное легкое».
У Эмили есть чистый лист бумаги. Вдруг вдохновившись, Эмили рисует лодку – как из комиксов, нечто вроде банана, плывущего по волнам-синусоидам под треугольным парусом на мачте-палке. А потом, сама не зная, почему, рисует в воде пять человечков. Над ними поднимаются пузырьки воздуха: эти пятеро тонут. В лодке осталась только одна пассажирка – вроде бы наблюдает за утопленниками, но если присмотреться, можно заметить, что и она готова броситься за борт.
Глава 30
Пол снова моет посуду, приводит кухню в порядок после обеда.
Он не видит, как входит Джейми, но слышит его бормотание.
– Что? – спрашивает Пол.
– Ничего, – отвечает Джейми. – Неважно.
Он садится за стол, подперев голову ладонями. Волосы мокрые от дождя.
– В чем дело? – не отстает Пол.
– Надо рассказать Эмили, – говорит Джейми.
– Мы же договорились молчать, – напоминает Пол.
– Да, но теперь она думает, что мы считаем ее сумасшедшей. И сводит с ума меня, притворяясь абсолютно нормальной, пока мы с ней носимся. Чем больше мы сюсюкаем, тем старательнее она изображает нормальную. Она думает, мы боимся, что у нее опять случится припадок. Это нечестно. Понимаешь, мы ее оберегаем, а она мстит нам за это.
– И тебе мстит?
– Несмешно шутит о том, кто утонет первым.
– Наверное, перепугалась, – высказывается Пол. – Мы все обидчивые, когда страшно.
Джейми капризно складывает руки на груди.
– Я – нет. Пол смеется:
– А ты постарайся.
– А где твой паук? – спрашивает Джейми.
– В шкафу. Боится Тии. Джейми вымученно улыбается.
– А Тия где?
– Расчищает тропу вниз. Ушла одна, никого с собой не взяла.
– Почему?
– Откуда мне знать? Ну так что с письмом? Джейми вытаскивает письмо из кармана и разворачивает. Наверху его прочли все.
– Ну, никто сюда не явится, – говорит он, снова просмотрев письмо.
– Нет, – поправляет Пол, – никто сюда не явится, чтобы нас убить.
– Или спасти, – добавляет Джейми.
Домыв посуду, Пол играет с Джейми в «Змейку» – долго, Джейми успевает забыть про Эмили. Полу никак не думается о моторах, лодках и побеге. Слишком зациклился на ключе в кармане, на параллельном мире, где он – узник этого дома, по-настоящему запертый. Страшно, страшнее всего на свете.
Какого черта он написал в анкете правду? Обычно он уклоняется от подобных вопросов. Может, вопрос показался любопытным, вызвал на откровенность – в награду тому, кто составил анкету с такими удачными вопросами. Или его просто застали врасплох – вроде как задают кучу каверзных вопросов, и в итоге заявляешь, что зеленый сигнал светофора означает «стойте». «Имя?» – «Пол Фаррар». «Возраст?» – «25». «Место рождения?» – «Бристоль». «Специальность?» – «Искусства». «Чего больше всего боитесь?» – «Очутиться взаперти». В конце концов, мы привыкли заполнять анкеты, верно?
Как и следовало ожидать, ключ подходит к замку на двери в подвал: Пол чувствует ком в горле. На самом деле ничего не произошло, убеждает он себя. Все в полном порядке. Его не заперли в подвале, его похититель мертв. Он заставляет себя спуститься на одну ступеньку, потом на две. Его терзает иррациональный страх, что сейчас кто-то подкрадется и запрет его в подвале. Часто дыша, Пол застывает, не сделав третьего шага.
Забавно: тюрьма становится тюрьмой, лишь когда есть вероятность, что в нее попадешь. Пол пытается вспомнить, каким раньше казался ему этот подвал. Жутковатое место, но не тюрьма. Не в силах одолеть ни единой ступеньки, он уходит из подвала и запирает дверь. Но ворочая ключом в замке, вдруг пугается. Он отчетливо представляет, как случайно запирает сам себя, а потом теряет или глотает ключ. Дурацкие, нелепые мысли – но жуткие. Наверное, вот так люди боятся прыгнуть с высоты или броситься под поезд. Одна знакомая Пола боялась ждать поезда на платформе – ей все казалось, что когда-нибудь ее тело не послушается рассудка и само метнется на рельсы. Она не доверяла собственному телу, и теперь Пол ее понимал. Отперев подвал, он снова кладет ключ в карман. Ему необходимо разыскать Энн. Она в библиотеке.
– Как дела? – спрашивает Пол.
– Так себе. Ничего в этих таблицах приливов не понимаю.
Энн упоительно нормальна. Слава богу.
– Ты уже знаешь, где мы?
– Приблизительно.
– Как ты нашла таблицы?
– Они здесь единственные, я и решила, что те самые.
– Класс. Дай-ка взглянуть.
– Смотри. – Энн протягивает ему таблицы. Несколько секунд Пол их разглядывает.
– По-моему, у всех кризис. – Он откладывает таблицы.
– Все из-за страхов, – говорит Энн. – Поневоле психанешь.
– Хм... И побег не помогает. Мы не там и не тут. Нигде.
– Они побега боятся?
– Да. До усрачки. Мы ведь и раньше не рвались отсюда удрать.
– Как думаешь, почему?
– Страшно, – объясняет Пол. – Холодная вода, высокие волны, скалы.
– Ты считаешь, от нас этого ждали?
– Чего? Побега?
– Да.
Пол задумывается.
– Точно не знаю. Может, этот тип нас изучал? Выяснял, сможем ли мы включить электричество. Согреться. Победить свой страх. Сбежать.
– Я уже думала об этом. Тогда зачем он оставил нам столько еды?
– Может, его интересовал больше страх, чем выживание.
– Тогда зачем электричество? – возражает Энн. – И дрова?
– Сам-то он тоже здесь жил. Может, хотел поудобнее устроиться в мансарде. Просто не успел включить электричество или отопление.
– Кто знает? – отзывается Энн.
– Может, он не желал нам зла, – неуверенно предполагает Пол.
– А наоборот, собирался исцелить нас от страхов? Пол смеется. Слишком уж цинично это прозвучало.
– Откуда нам знать? – спрашивает он. – Теперь мы никогда не выясним.
– Дико, да? – говорит она. – Даже не знать.
– А может, это к лучшему, – возражает Пол.
За стеной голоса. Пол слышит, что его кто-то зовет. Кажется, Брин.
– Потом договорим, – бросает он Энн напоследок.
Когда Пол входит в кухню, Брин организовывает спасательную команду.
– Тия поскользнулась, получила травму, – по-солдатски рапортует он.
– Надо спуститься за ней и поднять ее наверх, – добавляет Джейми.
– Ладно, ведите, – кивает Пол.
– Скорее, – командует Брин.
И они быстро, но без суеты выходят из дома.
Глава 31
Энн понимает, что Пол прав: люди и впрямь боятся бегства. Достаточно посмотреть вниз со скалы, чтобы осознать, как нелепа вся эта затея с лодкой. Но разве у них есть выбор? Они что, такие раздолбай, что даже не попытаются сбежать? Нет, вряд ли – в доме труп, каждому угрожал его персональный кошмар.
Беда в том, что ситуация слишком реальна. В видеоигре ищешь запрограммированный выход. Бывает, что выход – спрыгнуть прямо со скалы в лодку. Но с другой стороны, в видеоигре сначала несколько раз умрешь. Кажется, никто из товарищей Энн по несчастью не увлекается экстремальным спортом, рафтингом каким-нибудь. В реальной жизни – нет. А когда смотришь вниз со скалы и думаешь, каково тонуть в этой ледяной серой воде, понимаешь, что это будет на самом деле. Не игра, не книга и не кино. Придется действовать по-настоящему. От этой мысли Энн тошнит.