Помощь мне пришла откуда я её точно не ждал. Мартин возник передо мной, опёрся на постамент Сфинкса и сказал:
– По мне так это простая загадка, Зефир, Борей или сама Трамонтана легко угадали бы. Подумай, у кого из исторических личностей была рыжая борода, его даже прозвали соответственно
"Да много у кого", – подумал я, – "И называли так много кого..."
– Тогда скажи, на какого европейского монарха был бы похож Йозеф, ты его точно знаешь...
"На Барбароссу", – прокрутил догадку я, – " Но причём здесь Хатти? И ожидание конца раздора?"
– Ясно, ты не знаешь этой легенды. Барбаросса утонул в реке в Малой Азии, когда шёл в очередной крестовый поход. Тело его так и не вернулось домой и бытует легенда, мол он ждёт своего часа, чтобы вернуться. У Борея была схожая история...
– Это Барбаросса. – уверенно сказал я разгадку, буквально разжёванную мне Мартином.
– Верно. – сказал сфинкс.
– Вот видишь, я же говорила, что ты у меня способный лисёнок... – прошептала мне на ухо Анна, и легонько лизнула ушную раковину.
Мне начинало нравиться то, что она стала меня хвалить, вместо того чтобы заставлять её калечить. Пусть и похвала в этой была скорее не заслуженной, это начинало мне нравится... Если тоже самое происходило когда-то с Либеччо... Многое становилось понятно.
– Следующая загадка, – прорычала статуя, – Я блаженна мечта всех крестоносцев. Я человек, и идея, и царство. Я путевод чрез восточно коварство! Кто же я?
– Какие-то все загадки от меня далёкие, – Санта-Анна казалась и правда обиженной этим фактом, – Трамонтана так боялась христиан, что все свои свершения посвящала только им...
Пума была права, тут очевидно снова тема крестовых походов. Только вот что имеется ввиду? Иисус? Гроб Господен? Божье царство? Очевидно, что это что-то из христианского фольклора...
– Не угадал. – сказал Мартин, всё ещё стоявший, опершись на сфинкса, – Это вообще с христианами не очень связано. Вернее связано, но далеко не с теми, кого ты знал. И свидетелем, конечно, тех событий ты не был, поэтому расскажу. Это про Елюй Даши, своеобразного наследника империи Ляо и хана степняков кара-киданей. Пиники, через своих агентов распространила слух, в котором смешала историю Елюй Даши и Ван-хана, монгола-несторианина. Так появился миф о таинственном и могущественном христианском царе в далёкой Азии, так называемом Пресвитере Иоанне, мотивировавший крестоносцев самоубиваться об армии любимца Пиники – Салах ад-Дина. Трамонтану это событие травмировало очевидно, как и само христианство, распространённое с подачи саламандры, вот она и не может забыть Елюй Даши, ставшего прообразом этой истории.
"Погоди, если ты моя галлюцинация, откуда ты это знаешь? Я о таком точно нигде не читал".
– Ты задаешь не верные вопросы, мой дорогой Феликс, неверные.
– Елюй... Даши? – сказал я, совсем неуверенный в этом ответе.
– Верно, – произнёс сфинкс, – И последняя загадка: Меня семь, я златая мечта. Маяк для авантюристов и цель всей конкисты. Я рождён под светом Христа и свистом арабской баллисты.
– О, это уже я знаю! – сказала пума, – Это "Семь золотых городов"!
– Верно. – произнёс сфинкс, – Запускаю протокол деконсервации...
С этими словами пьедестал криосфинкса раскрылся, открывая нам доступ в небольшую комнатку, где стояла вертикальная капсула с запечатанной внутри престарелой кошкой. Рядом стояли приборные панели. Санта-Анна сразу же направилась к ним. Я последовал за ней.
Внутри комнатки стоял мерзкий, пыльный и сухой воздух. Я сразу закашлялся. Пума таких проблем не испытала, встав у панели она сказала:
– Ну всё, теперь остался последний шаг... – она занесла лапу над панелью, а затем обратилась ко мне, – Держи пушку наготове. "Старуха" сильна, возможно это самая сильная из аватар. Именно поэтому Трамонтана хранит её про запас.
– А какой в этом смысл? – спросил я.
– А какой смысл в ядерном оружии? – ответила вопросом на вопрос пума.
– Теперь мне как-то совсем не по себе.
– Не переживай, милый, мы с ней сдюжим. Садани её прикладом пару раз, прежде чем она оклемается, а там уже мы её скрутим.
Я встал в боевую позицию, занеся винтовку над плечом, и уверенно кивнул. Анна кивнула в ответ и потянула за рычаг на панели. Капсула раскрылась, однако прежде чем я ударил, абсолютно внезапно, старая кошка выскочила из капсулы и вцепилась в меня мёртвой хваткой. Из её глаз тут же хлынул поток слёз. Она истошно кричала и корчилась: