- Это пентаграмма, - ответил Сашка.
- Верно, молодой человек, - кивнул эксперт. - Это символ сатаны - перевернутая пятиконечная звезда.
- Сатаны? - Зимин достал папиросу и закурил. - Карл Иванович, вы указали об этом в экспертном заключении?
- Так точно, господа.
Циммерман закурил трубку.
- А что насчет папирос "Катыка"? - вспомнил Зимин.
Эксперт оживился:
- Отпечатков нет, скорее всего, курили в перчатках, здесь, господа, вас ничем порадовать не могу.
Покинув морг, сыщики устремились в участок...
На следующий день Зимин спозаранку прибыл на службу. Он взял лист бумаги и стал рисовать:
Миша Ольховский
Хаим Маргулис
Аркадий Бельский
адвокат Улицкий
Два господина в Зеленых перчатках.
отец Алексий
семья Островских
семья доктора Митрофанова
Возле каждой фамилии сыщик делал соответствующие пометки - связь с убитым, возможные мотивы, особые замечания. Пятаков ушел на встречу с агентом, дежурившим у лавки Розенблюма. Он появился к полудню. Зимин уже было собрался уезжать в полицейское управление повстречаться с Лобовым, как появился канцелярист.
- Докладывай, - устало промолвил сыщик.
- Агент сообщил, что все тихо. Маргулис носа из лавки не показывает. Возле дома вчера городовые задержали двух господ из "Союза Михаила Архангела". У молодых людей изъяли дымовую шашку, которую они хотели бросить в окно лавки Розенблюма. Их доставили в участок, а потом отпустили. Вечером к дому явилась толпа горожан, которые требовали немедленно взять под стражу Маргулиса, они угрожали расправой и обещали сжечь все еврейские лавки на улице. Прибыли жандармы и всех разогнали.
- Понеслось, прости господи, - задумчиво проговорил Зимин. - Все, больше ничего?
Сашка прищурился, приглаживая волосы.
- Чего молчишь, говори!
- Было кое-что интересное, господин Зимин, - канцелярист загадочно улыбнулся. - Вчера около полуночи, к дому подъезжал "Форд" господина Борщевского.
- Вот тебе бабушка и Юрьев день, - усмехнулся в ус Зимин.
- И вы знаете, кто приезжал?
- Улицкий.
Сашка сник.
- Как вы догадались, господин Зимин.
- Я подозреваю, что эти все господа связаны между собой некой тайной, - задумчиво проговорил сыщик. - И долго Улицкий был в лавке?
- Полчаса, потом укатил...
- В "Асторию", - перебил Зимин.
- Верно, Иван Иванович, - снова удивился Сашка. - Но, боже мой, как вы узнали?
- И наши гости из географического общества тоже проживают в "Астории"?
- Представьте себе, ваше благородие, в соседних номерах.
- Может, за этим стоит Борщевский? - вдруг выпалил Пятаков.
- Сашка, ты делаешь успехи, - похвалил канцеляриста Зимин. - Скажу больше, любезный мой друг, в тот день, когда меня вызвал исправник поручить дело о пропаже Ольховского, в его кабинете сидел Борщевский. Я еще тогда был удивлен, что этот старый хрыч делает в полиции.
Канцелярист сделал большие глаза.
- Иван Иванович, а что если они все в сговоре?
Зимин погрозил пальцем.
- Ты это брось, Сашка, сыщик должен оперировать фактами: следуй за деньгами, вот и найдешь мотив.
- Помилуйте, ваше благородие, какие деньги у Ольховских? Вы же сами знаете, что слух про канадские миллионы - неправда.
- Значит, мы не там ищем, Сашка.
Зимин взглянул на съему, которую он продолжал машинально чертить на листке.
- Ладно, Сашка, - я к Лобову, а ты отправляйся к дому Бельских, поспрошай дворников в округе, что и как, побеседуй с торговками. Вечером ко мне на доклад. Да смотри, без самодеятельности!
- Будет сделано, Иван Иванович.
Зимин застал Лобова возле табачной лавки напротив полицейского управления.
- Ваше высокоблагородие, разрешите обратиться?
Подполковник Лобов отличался необыкновенной леностью и глупостью. Он дослужился до помощника исправника благодаря заслугам своего покойного батюшки - купца первой гильдии Данилы Лобова и умению вовремя услужить, так сказать, быть нужным человеком.
- Пачку "Белого генерала", - попросил Лобов папиросы, словно не замечая обращения Зимина.
Отдав десять копеек, он повернул свое красное лицо и уставился на Зимина.
- Вы что-то хотели, господин Зимин?
- Ваше высокоблагородие, - сыщик хотел ударить кулаком в эту холеную красную морду. - Я давеча был у эксперта Циммермана и хотел ознакомиться с его заключением по делу Ольховского, но Карл Иванович сказал мне, что вы изволили забрать экспертизу.
- Верно, господин Зимин, - доставая папиросу из красочной коробки, ответил подполковник. - Господин фон Гольбах принял решение передать дело Ольховского мне лично. Вы же изволите затягивать расследование, господин надзиратель, а при нынешней ситуации это недопустимо, так-с!