У трех других защитных элементов Доспеха Гландодёра, были схожие характеристики, различающиеся только по сопротивляемости. У повязки — Сопротивляемость Магии Воздуха 10 %, у наручей — Сопротивляемость Магии Воды 10 %, а у сандалетов — Сопротивляемость Магии Земли, также 10 %. Нормально так упакованы стажеры оказались.
Спускаюсь вниз, и шмонаю четвертого ассасина. Тут все, еще гораздо интереснее:
Парные ножи-балисонги
Потрошителя (ассасина-специалиста ратманов)
Урон 450–900 ед.
Особенности: Два раза испорчен
Испорченным Камнем. Дополнительный урон ядом 200 ед.
Состояние 85 %.
Уже с нескрываемым интересом перехожу к защитным доспехам трехсотуровневого ассасина:
"Доспех Потрошителя":Каска Потрошителя.
Защита 80 ед.
Сопротивляемость Магии Воздуха 20 %.
Шипастый кожанный жилет
Потрошителя.
Защита 80 ед.
Сопротивление Магии Огня 20 %.
Сопротивление яду 20 %.
Наручи Потрошителя.
Защита 80 ед.
Сопротивление Магии Воды 20 %.
Сапоги Потрошителя.
Защита 80 ед.
Сопротивляемость Магии Земли
Бонус за полный комплект +20 % защиты.
Глубоко задумавшись, в полной тишине, я медленно сложил трофеи в инвентарь. Затем вспомнил про Бертольда, который целехонький стоял, там же у стены, где я его и поставил. Через каких-то пару секунд я, задыхаясь от праведного гнева, оказался возле него. При этом, я изо всех сил старался держать себя в руках, но у меня это очень плохо получалось. Единственное, что отделяло Бертольда от перелома шеи, это условия моего задания, по которым этот мудак всенепременно должен был выжить. Тяжело дыша, я приступил к допросу, пока без пыток:
— Ну-ка дружок! Не хочешь поделиться? Это че, гад, за подстава такая???
— Это ратманы!
— Я умею читать! Кто они такие?!
— Ратман или рэт-мэн, на английский манер, кому как нравится. Полулюди-полукрысы. — видимо, как-то прочувствовав мое теперешнее состояние, Бертольд сейчас испуганно сыпал словами, как горохом по барабану. — Крысолюди! Обитатели заброшенных подвалов и подземелий.
— И какого хрена они тут забыли?
— Они как-то узнали, что я работаю над этим изобретением. И тут нет ничего удивительного. Они очень многое знают. Они знают даже то, о чем мы и не догадываемся. Потому что они повсюду. Они возможно и сейчас наблюдают за нами и слышат о чем мы говорим.
— Давай-ка сначала, и не жалей красок!
Бертольд вновь снял свои замечательные очки, тщательно протер их, испытывая мое терпение на прочность, а затем водрузил их на место и вздохнув, начал:
— Я повторяю, мне не известно как они узнали, что я работаю над этим изобретением. Но оно их очень заинтересовало. Еще бы! Я же говорил, что это очень опасная штука и любая влиятельная сторона отдала бы многое, чтобы заполучить изобретение себе. Как бы то ни было, но когда работа над изобретением была в самом разгаре, я получил от них сообщение, в котором они без всяких намеков, прямо заявляли о своей заинтересованности в положительных результатах моей работы и желании иметь это изобретение у себя. И я бы еще как-то их мог понять… Но они, при этом, ни полусловом не обмолвились об оплате, или на худой конец, каком-то вознаграждении для изобретателя! Это возмутительно! Ни слова! Ничего!
Бертольд в очередной раз рассеяно снял очки, на автомате проделал над ними стандартные операции, доведя меня до тихого кипения, и после того, как они оказались на своем обычном месте, продолжил:
— Затем, когда я их откровенно проигнорировал, они начали мне угрожать. Но дальше угроз дело не шло. И это лишний раз доказывает, что они постоянно следили за мной и были в курсе всего, что касалось работы над изобретением. Наконец, когда работа была почти завершена, и осталось лишь придумать изобретению название, они вновь дали о себе знать. На своем рабочем столе я обнаружил их очередное послание, в котором они требовали, чтобы я доставил им его по указанному адресу. Там также сообщалось, что в противном случае они придут за ним сами, и тогда я горько пожалею о своем упрямстве, со всеми вытекающими последствиями, и установили срок, который истек как раз сегодня, в десять часов вечера.
Рассказ об очередных проблемах ещё одного вымогателя и не более того. В свою очередь, я также решил проигнорировать намеки Бертольда о материальном вознаграждении: