– Если нет вопросов, то он просто не приходит.
– Может и прийти, по традиции, крестить ребенка например.
– Если пришел человек – значит, уже хорошо. Если крестить ребенка, то я спрашиваю: а зачем вы пришли крестить ребенка?
– А он говорит: «Ну как, я русский, буду крестить!»
– Ну вот, и отлично! Уже тысяча продолжений может быть у этого разговора. Уже начало дороги положено. Если пришел человек – слава Богу. Значит, мы уже с ним общаемся.
– Возвращаясь снова к хипповской юности… Какие были планы на жизнь, как она виделась? Понятно, о чем мечтал средний советский человек: жениться – выйти замуж, родить детей, построить карьеру, все чтобы хорошо было…
– Я однажды нашел свою тетрадку за восьмой, по-моему, класс, где на последней странице был написан план на жизнь до 1995 года. Туда входила армия, институт, женитьба, такое все… Вы знаете – ничего не совершилось из написанного. Все пошло, начиная с 1986 года, совершенно по своему какому-то оригинальному, новому пути.
– Сейчас планов не строите?
– Нет, Бог миловал, я же взрослый человек, какие планы?
– Как же жить? Плыть по течению?
– Да, конечно. Я рад, что Господь дал мне этот день жизни. Разумеется, есть какие-то намерения – я, возможно, в июле полечу в Тикси. Но это разве план? Это так, предположение. Будет нужно полететь – Бог даст, полечу, а там посмотрим.
– Если вас отправить куда-то еще дальше, поедете?
– Поеду, куда же деваться. У нас же, как на войне: дан приказ, значит надо исполнять.
– Встречали ли вы людей, которые на вас смогли повлиять в религиозном смысле во время учебы в семинарии или, может быть, до нее?
– Конечно. Отец Тихон и матушка Анна, староста прихода. Она скончалась в прошлом году, дожила до 78 лет. Прежде всего они, потому что это первые православные христиане, с которыми я тесно общался на протяжении полутора лет. Еще можно назвать моего дедушку. И потом Господь посылал много других хороших людей.
– Чувствуете ли вы себя сейчас на своем месте?
– Сейчас не совсем, потому что вот эти пять месяцев, которые я являюсь настоятелем огромного собора, я не совсем в своей тарелке. Я никогда не был настоятелем большого многоштатного собора. Это для меня новое дело, и я стараюсь вникать во все. Ничего, привыкаю. Хотя, конечно, все равно тянет уехать.
– В Тикси?
– Да, в Тикси. Мне постоянно звонят наши оленеводы и рыбаки…
Игумен Михаил (Семёнов)
Игумен Михаил (Семёнов), наместник монастыря Спаса Нерукотворного пустынь с. Клыково
Наверное, так случалось в былые времена: человек узнавал о духовной жизни, о том, что есть монастыри, где иноки всецело служат одному только Богу… недолго думая, собирал нехитрую котомку вещей и уходил в ту обитель, куда направляли его стопы и Промысел. Оказывается, вот такие же бесхитростные истории случаются и в наши дни.
О том, как связано послушание с любовью, как возможно выстроить монастырь на пустом месте, почему старцы – не волшебники и отчего монах никогда не оправдывается, говорим с наместником монастыря Спаса Нерукотворного пустынь села Клыково игуменом Михаилом (Семёновым).
Истинно говорю вам:
кто не примет Царствия Божия, как дитя,
тот не войдет в него
Лк.18:17
– Отец Михаил, это же страшное дело для мирянина – бросить «жизнь» и уйти в монастырь! Что-то должно быть такое, что выталкивает из мира?
– Все, что полноценно совершается, совершается ради любви. Как бы поступили сейчас современные жены на месте жен декабристов? Ехать куда-то в Сибирь за какими-то мужиками, которые неизвестно когда вернутся? Современная женщина развелась бы и вышла замуж за успешного человека, не связанного с тюрьмой, с криминалом, с преступлением против государства. Но жены декабристов, небедные светские дамы, поехали в ссылку, в Сибирь, не в лучшие условия, ни на что не рассчитывая, только потому, что любили своих мужей.
Так и в христианстве, в монашестве: все, что делается, делается из любви к Богу. Никакого другого смысла это не имеет. Это не угождение самолюбию, не угождение тщеславию. Просто современный человек все оценивает с точки зрения угождения себе. И о монастыре он думает: «Стоп, а зачем мне это? А в чем выгода, а что мне за интерес, а что я от этого получу?» Но причем здесь выгода?.. Если человек достигает какой-то степени любви, он хочет оказаться с любимым человеком. Такова для христианина любовь к Богу. Человек способен всего достичь в миру: и деньги он сможет заработать, и добрым семьянином стать. Но он к Богу стремится, он стремится к тому, чтобы этой любви ничто не мешало, чтобы ничего не стояло между ним и Богом. А можно ли найти для этого место лучшее, чем монастырь? Монастырь и есть такое место – здесь люди живут только этим.