Монахиня
"Боже духов, и всякие плоти, смерть поправый, и диавола упразднивый, и живот миру Твоему дарованный, Сам Господи, упокой душу усопшей рабы Твоей Фотинии ..."
Тихие слова священника становились все менее различимыми. Монахиня Фотиния, в миру Светлана встречала свой исход, схватившись что есть мочи за руку Проводника. Она была уверена, что вознесется бесприпятственно, согласно своему мирскому чину :"Полжизни лбом оттарабанила, обязан встретить как подобает...",- подумала монашка и слегка прикрякнув, подтянулась второй рукой к Проводнику для уверенности.
Размышлять о том, как должны были ее встретить в раю удалось недолго. Потихоньку начали нарастать волнение и страх, Фотиниа машинально закинула руку в попытке перекреститься, но в то же мгновенье мощный поток ветра, словно ударил ее по руке с такой силой, что монашка взвизгнула от боли. Попробовала еще раз поднять руку ко лбу и снова удар, снова нестеримая боль. Словно кто-то пытался сказать ей : "Не смей!" . Волнение продолжало нарастать еще и от того, что Проводник то и дело пытался отпусть ее руку, которой она, в свою очередь, цеплялась из последних сил.
За секунду вокруг Фотиньи образовалось кольцо из экранов, на каждом рассказывалась отдельная история из ее жизни. Экраны начали вращаться, создавая хаос из шума и картинок , однако а процессе некоторых диалогов их движение замедлялось.
- Фотиньюшка, матушка, помолись Господу о нас грешных,- с ехидством проговорил мужчина, заходя в кабинет монашки.
- Помолюсь помолюсь, принес?- ответила Фотиниа.
- Все как положено, твои процент, - мужчина передал монахине толстый конверт с деньгами, - документы проверили, а то в прошлый раз ошибок наделали, пришлось еще раз приезжать, помнишь? Давай, сделаем так, чтобы я не часто мордой тут у тебя светил, ладно?
- Да, да, сейчас все нормально, я сама смотрела. Так, на стоительство храма Великомученника Никиты Готфского в Текстильщиках на сей раз!
Раздался смех монашкиного партнера. Они пожали друг другу руки и мужчина удалился.
Экраны продолжили свое вращение. Фотиниа все еще не до конца понимала всего смысла происходящего. В этой женщине удивительным образом сочетались две не живущие рядом характерные черты: авантюризм и примитивность, причем обе были настолько яркими, что их даже можно было причислить к талантам. Монашка грешила, но была уверена , что об этом никто не узнает, из разряда : если я тебя не вижу, то и ты меня нет.
Экраны испарились и остался только один детский плачь. Звонкий, тревожный крик младенца, от которого у монахини неистово заколотилось сердце, словно в приступе.
- Феденька ...- громким монотонным эхом раздался женский голос поверх плача,- сыночек...
Монашка испуганно смотрела по сторонам , но никаких картинок вокруг не было, один крик и женский голос, зовущий сына. Тревога в груди Фотинии нарастала , она начала панически кричать и хвататься за руку Проводника, но снова мощный воздушный поток будто молотом ударил по руке и внезапно ее отбросило вверх , потом вниз , впарво и влево. Тело монашки кидало со страшной невидимой силой из стороны в сторону по траектории в виде креста. Все тело ее сотрясалось будто из него изгоняли бесов. Монашка вопила от боли и страха, закрывая уши от невыносимого детского крика и заунывного женского причитания. Внезапно все прекрастилось и она очутилась в пустом сером пространстве на скамейке. Немного переведя дух, Фотиниа увидела у себя на руках маленького младенца. У малыша был жар, он вертелся в своей мокрой пеленке, ему явно было очень плохо и больно, он начал истошно кричать. Монахиня раздраженно закричала:
- Опять ты! Ну не получилось, не получилось! Будешь теперь меня преследовать до конца жизни что ли?! Мать еще таких же народит. Других же вымаливала и без таблеток обходились благодаря мне, и тебя вымолила бы , если бы пораньше пришли ко мне! Мать твоя виновата сама! Я честно всех вымаливала! Надо было больше за тебя брать, как чувствовала принесешь проблемы!- орала на мальчика Фотиниа.
Казалось, что она не поняла, что умерла или по своей глупости пока не осознала до конца и продолжала думать, что все еще можно исправить или переждать. Сначала она укачивала младенца, потом начала его бить, потом пытаться от него уйти, но куда бы она не шла, скамейка с плачущим младенцем оставалась рядом с ней.
- Че он постоянно орет-то у тебя? И так хреново, сил нет, еще он тут...- спросил Виктор у монашки.
- Владыко, Господи Боже мой, в руках Которого участь моя, спаси меня Сам по милости Твоей...,- вспоминала молитвы Фотиниа
- Ребенок разрывается , слышишь?!- настаивал Виктор
- ...Покровителю моему Богу, прибегаю, исцели душу мою, ибо я согрешила пред Тобою. Спаси меня по милости Твоей...