«Это же…»
— Властелины пространства, что могли перемещаться между мирами, захотели править. Я выжил лишь потому, что почти всю жизнь посвятил науке и не выходил в свет последнюю тысячу лет. Скорее всего, они до сих пор думают, что я умер многие годы назад…
— Почему ты не отомстил⁈ — разъяренно спросил молодой я.
И даже не получил за это…
— Потому что было слишком поздно… Для своей победы они нарушили главный закон мироздания. И подтверждением этому стал наш родной мир. Представь, что раньше тебе не нужно было копить крохи сил, что вырабатывает твой источник. Сила витала повсюду! Достаточно было просто протянуть к ней руку.
— Это ты уже какие-то сказки рассказываешь. — не поверил я.
— Сказки… Да, сейчас это на самом деле лишь сказки. И обратно ничего не вернуть… Первые ступили на проклятый путь — стали Богами. И не одним или двумя, этого их мир еще мог пережить. Нет, они стали ими массово и бесповоротно! Даже зная о последствиях…
— Последствиях?
— Да. У каждого стабильного мира есть две стороны, как у монеты. Обе стороны уравновешивают друг друга, создавая баланс. А в самом их центре — сердце. Энергия, что обеспечивает процветание мира. Источник магической силы. Убери его — и все.
— Что все?
«Воспоминания давались учителю не просто, ведь уже в который раз подряд он не наказывал меня».
— Магическая энергия перестанет поступать в мир. И при ее полном истощении исчезнет навсегда.
— Но я… И ты… У нас есть энергия! — не согласился молодой я.
— Лишь ее остатки. — грустно улыбнувшись, ответил учитель. — После уничтожения Монархов — Первые полностью опустошили наше сердце. А так как все носители сил умерли, то и тратить оставшиеся крохи было некому. Остались лишь обычные люди…
— Но зачем им наше сердце? — осознав всю глубину свалившегося горя на учителя, молодой и ранимый Сириус всхлипнул и по его щекам потекли соленые дорожки.
— Потому что путь Бога проклят. Сама его суть иссушает сердце мира. И чем их больше, тем быстрее это наступает. Для поддержания жизни в своем родном мире им необходимо постоянно подпитывать свое сердце энергией других сердец, иначе говоря… Пожирать другие миры.
Теперь я все вспомнил. Всю глубину ответственности, что лежала на моих плечах. Ведь жизнь целой расы зависела от поступков, что я буду совершать. Ведь моей целью было…
— Поэтому, Сириус. Дипломатия — твое главное оружие. Но запомни. Это не панацея. Я был слишком слаб и… Труслив. Я не смог пересилить себя и поступить как должно. И сейчас вновь поступаю как трус, но… — голос учителя дрожал.
Но его глаза… Они пылали. Праведной яростью.
— Отомсти. — прошептал он.
Шаг четвертый, пятый, шестой…
Земля, устланная пеплом и тленом, местами была неровной, я спотыкался, но держался прямого курса. Слезы скапливались на подбородке, собирались в большие капли и срывались вниз, вздыбливая серую массу под ногами.
Я старательно удерживал на лице идиотскую улыбку… Как будто это могло помочь!
Шепот прошлого проникал в голову, взрывал мысли и ядовитым змеем спускался к сердцу. Душа рвалась на части, захлебываясь в собственном крике боли и тоски…
Стараясь нащупать теплые воспоминания, я потянулся к собственному детству.
Солнечный зайчик приплясывал на грязном лице мальчишки… Он щурился и щерил рот, в котором не хватало одного переднего зуба. Ребенок лет десяти-двенадцати валялся на пластиковых мешках из под мусора в каком-то темном переулке трущоб. Изредка тявкающие радиационные щенки грелись рядом с подростком и считали его членом своей стаи.
С трудом разлепив веки, мальчуган встал со своего королевского ложа и с удовольствием потянулся. Собачата тут же завиляли хвостиками и принялись облизывать ноги парнишки, выпрашивая хоть какое-нибудь угощение.
Мальчишка сунул руку в жестяной бак и стал копошиться в своей сокровищнице. Спустя минуту он вытащил наружу несколько недоеденных сэндвичей и гамбургеров, что ему удалось достать во вчерашней вылазке. Бросив сэндвичи своим хвостатым друзьям, юный беспризорник жадно впился зубами в несвежие объедки.
— Ешьте, мои хорошие… — громко чавкая, улыбался щенкам юноша.
Он был худ, как тростинка. Его босые и тонкие ноги, покрытые толстым слоем грязи, алели царапинами и сверкали белыми шрамами. Ногти на некоторых пальцах были сбиты. На мальчишке парусом топорщилась большая серая футболка. Вся в пятнах и разводах, она явно была ему не по размеру. Тоже самое можно было сказать и о красных шортах, подвязанных длинным шнурком от взрослых кроссовок. Единственное, что было чистым в его облике, — так это глаза и алый плащ. Все это выглядело удручающе забавным.