— Первые удерживают этот мир в своей власти. Они питаются им. Они пожирают его, капля за каплей. — в толпе зашептались. — И если вы хотите сбросить их оковы, то пора перестать смотреть на мир, как на два отдельных мира. Пора объединить людей и монстров.
Гул голосов становился громче.
— Первые боятся этого больше всего. Они хотят, чтобы вы оставались в тени. Они хотят, чтобы люди продолжали бояться вас. — я выдержал паузу. — Потому что если два мира соединятся… — я почувствовал, как воздух сгущается вокруг, как все слушают меня с затаённым дыханием. — То никто больше не сможет ими править.
— Но мир людей не примет нас! — выкрикнула парящая гарпия сверху, самая смелая и дерзкая.
— Да. Мир людей не примет вас сразу. — легко согласился я, говоря спокойно, но твёрдо. — Они должны увидеть, что вы не враги. И у вас есть шанс доказать это. Идёт война. — толпа замерла, а я выдержал паузу. — Род Годуновых сражается против захватчиков — рода Голицыных.
Я видел, как кто-то напрягся. Никто ничего не понимал, кроме слова «война».
— Вы думаете, что это не ваша битва? Вы ошибаетесь. — я поднял руку, и энергия шести стихий запульсировала в воздухе, подчёркивая вес моих слов. — Если мы хотим сбросить оковы Первых — мы должны сначала объединить миры. — я посмотрел на них холодно. — Это значит, что вы должны выйти из тени. Это значит, что вы должны помочь Годуновым.
В толпе раздались возмущённые голоса.
— Почему мы должны воевать за людей? — выкрикнул кто-то.
— Потому что, если вы этого не сделаете, они никогда не примут вас.
Я шагнул вперёд, позволив моей власти ощутимо надавить на город.
— Я не говорю вам преклоняться перед ними. Я говорю вам показать им, что вы не монстры. — я провёл взглядом по толпе. — Сейчас они видят в вас лишь угрозу. Покажите, что вы — сила, которая может быть союзником.
Я не ждал вопросов. Я не оставлял места для споров. Это был первый шаг. Или они сделают его, или останутся рабами в тени навсегда.
Анастасия Годунова сидела за массивным деревянным столом, донесениями разведки и стратегическими планами. Интерактивная карта на стенде мерцала синим. Её пальцы сжимали край письма гонца чуть крепче, чем следовало бы. В глазах отражался свет походных ламп, но в душе царил мрак.
Перед ней был чёткий, продуманный план войны — линии фронтов, пути отступления, предполагаемые манёвры противника.
Но мысли её были далеко от войны. Отец… Стоило закрыть глаза — и перед ней снова вставал его образ.
Император Николай Годунов всегда был гордым, непоколебимым правителем, человеком, чья воля формировала историю. Его взгляд внушал уверенность и страх, его слово было законом.
И теперь его не было. Пустота, оставленная его смертью, заполнила весь мир вокруг. Но ей не позволено было скорбеть. Война не ждёт, пока сердце заживёт.
— Сестра?
Анастасия вздрогнула и подняла глаза.
Перед ней стоял её брат — принц Андрей, но не тот беззаботный весельчак, каким он был ещё несколько месяцев назад. Теперь его глаза потускнели, лицо осунулось, но он держался. На его губах играла лёгкая улыбка. Он старался выглядеть так, будто только что вернулся с бала, а не с поля боя.
— Мы не можем отступать, ты понимаешь? — его голос звучал легко, почти игриво, но в глубине его слов чувствовалась сталь. — Если Голицыны укрепятся здесь, нам будет вдвое сложнее выбить их с южных рубежей. И, знаешь, я не уверен, что моя прекрасная сестра готова к тому, чтобы я снова спасал её из очередной заварушки.
Анастасия молча кивнула, заставляя себя сосредоточиться.
— Тогда нужно перехватить их раньше, ещё до переправы.
Она подошла к карте, отметила точки возможных засад.
— Если мы разместим пехотные отряды здесь, а танковые дивизии выведем вот сюда…
Но она не закончила фразу. Мысли снова ускользнули, на этот раз к нему, к Глебу. Где он сейчас? Жив ли? В порядке ли?
Она невольно провела ладонью по лицу, пытаясь отогнать это чувство. Она не была той женщиной, что цепляется за мужа и требует его присутствия. Она понимала. Она знала, что у него своя битва. Она знала, что он не может быть рядом сейчас.
Но всё равно… Она хотела почувствовать его руки на своих плечах, его уверенный голос, что скажет, что всё будет хорошо. Но вместо этого была холодная комната, военные карты, запах горящего воска и неумолимый ритм войны.
— Анастасия? — голос брата снова вернул её в реальность.
Она встряхнула головой, глубоко вдохнула и вернулась к карте. Однажды она снова увидит его. Но сначала — они должны победить.