— Цель перед нами, — тихо произнёс Бельский, сжимая рукоять меча, — не будем заставлять их ждать.
Первым вперед вышел Максим, прозванный Барменом. Его оружие — дробовик с прикладом, обвитым кожей древнего змея, — блестело в свете пожаров. Вместо обычных патрон, в стволе сверкали кристаллы, выточенные из сердец монстров.
— Первый раунд, — хрипло усмехнулся он, прицеливаясь.
Выстрел грянул, как взрыв. Кристаллическая дробь прошила барьер мага, превратив его грудь в решето. Он замер, пытаясь сшить плоть черной магией, но тело уже рассыпалось, словно уголь.
— Счёт открыт, — бросил Максим, сразу начав перезаряжать оружие.
Противники ответили визгом. Воздух сгустился, породив тварей с клыками из теней, но отряд не дрогнул. Безымянный боец в плаще, усеянном рунами, шагнул вперёд. Его двуручный меч, инкрустированный кристаллом монстра Короля, взвыл, рассекая тьму. Удар — и твари испарились, оставив в воздухе запах горелой серы. Второй маг рухнул, разрубленный пополам.
— Два, — прокричал плащ, взмахом убирая черную кровь с клинка.
Третий маг взметнул руки, и земля вздыбилась, выплевывая скелетов в ржавых доспехах. Молчаливый стрелок из задних рядов, лицо которого скрывала маска из перьев, поднял арбалет. Стрела с наконечником из ледяного кристалла вонзилась в барьер — магия смерти треснула, как стекло. Скелеты рассыпались, а маг, пронзённый вторым выстрелом, застыл, превратившись в ледяную статую.
— Три, — пробормотал стрелок, исчезая в дыму.
Последний маг, старший, исказил пространство. Время замедлилось, звуки заглохли, а ноги бойцов словно вросли в землю.
— Бармен! — крикнул Артур, превозмогая чары.
Максим выхватил из-за пояса странный артефакт — стеклянную колбу, где булькала жидкость цвета ночи. Он швырнул её под ноги магу. Сосуд разбился, и жидкость вспыхнула, пожирая барьер. В образовавшуюся брешь влетел кристальный клинок Артура. Лезвие, напоминавшее коготь древнего дракона, пронзило горло мага.
— Четыре, — выдохнул Бельский, наблюдая, как тело врага распадается на пепел.
Отряд отступил, не оглядываясь. Вокруг всё ещё ревела битва, но их работа была сделана. Они растворились, оставив за собой лишь тишину и четыре кучки пепла. Маги смерти канули в небытие, а вместе с ними шансы на победу врага стремительно уменьшались.
Поле боя кипело. Крики, звон мечей и вспышки магии, что разрывала воздух. Мир трещал по швам под гнётом смерти и отчаяния. Маги Голицына соткали завесу ужаса, пропитывая воздух смертоносной энергией, что сковывала сердца страхом. Даже самые стойкие бойцы чувствовали, как пальцы паники сжимают их души, заставляя слабеть и замедляться.
Среди воинов, подбадривая их одним своим присутствием, находились представители Годуновых, в лице младших наследников. Анастасия и Андрей, смело порхая по полю боя, вносили посильный вклад в сражение.
Естественно, никто не отпустил столь важных особ сражаться в одиночку. Их отряд был усилен личной гвардией рода, четверкой охотников отступников, что вопреки правил Ордена решили влезть в дела империи, и стариком Марком.
Они сражались в самом сердце битвы. Вокруг свистели пули, вспыхивали и гасли магические щиты, в смертельном танце соприкасались заклинания.
Корюшкин рубил врагов с точностью убийцы, его меч рассекал плоть так же легко, как кисть художника наносит мазки. Рядом с ним Лира Волконская держала строй, двигаясь с грацией хищницы.
Лев Горский сражался яростно, кровь текла по его лезвию, но он успешно держал одежду чистой. Марк, несмотря на полученное ранение, удерживал магический щит, отражая удары, а Неклюдов, словно боевая башня, шагал сквозь хаос, разя противников своей непоколебимой мощью. Его звероподобная аура пылала, вселяя ужас в его врагов.
Но даже они не могли удержать натиск бесконечной волны противников. Маги смерти, окружавшие их, соткали кольцо тьмы. Они не спешили — их глаза, пустые, как бездна, наблюдали за тем, как заклинание подбирался к ногам отряда.
И тогда появился он. Петр Голицын, сын лже императора, и главнокомандующий армией. Высокий, закованный в чёрные латы, его клинок дышал проклятиями. Он шагнул вперёд, и маги смерти почтительно отступили, давая ему дорогу.
— Годуновы… — его голос был глубок, как подземный колокол. — Вас следовало уничтожить давным-давно.
Он поднял меч, и в этот миг сам воздух завибрировал от ужаса. Его рывок был стремителен, как молния. Анастасия едва успела отразить первый удар, но его сила была чудовищной. Её меч затрещал, а ноги заскользили по земле.