— Спасибо, что помогаете мне, — сказала Мэриан, ведь была действительно под впечатлением, что настолько самодовольный мужчина мог так просто предложить ей свою помощь. Это было больше похоже на ложь, чем на искренность.
— Я всего-то везу тебя в больницу к отцу, Мэри. Это не доставляет мне сложности, — Рэймонд отвлёкся от дороги и посмотрел на девушку, которая тепло улыбнулась и неловко отвела от него скромный взгляд.
Мэриан в тот же момент вспомнила Алана, которому оказалось не так уж и просто поехать вместе с ней в больницу. Вероятно, она попросила слишком много, если получила отказ. Собственно, удивляться было бы глупо. Алан никогда не любил её отца. Алан хотел власти, но Гарольд Тафт всегда оставался помехой в достижении цели. Теперь-то путь полностью свободен. Алан чувствовал, что ещё немного и он получит желаемое. Осталось только убедить Мэриан. Он явно не считал это сложной задачей.
Она засмотрелась на буйно цветущий Бруклинский ботанический сад, который они проезжали. Велодорожки были заполнены любителями прокатиться на велосипеде, а обычные пешеходы останавливались, чтобы сделать несколько фото на память. Мэриан всегда мечтала о нескольких беззаботных днях, чтобы вот также, как все, просто пройтись в парке. Для неё это было недосягаемой мечтой, когда для окружающих просто обыденностью. Её детство было слишком загруженным для простых вещей, которые, казалось бы, постижимы каждому. Видимо, только не в её семье. Тафты отличались особыми мерами воспитания; Тафты никогда не наслаждались обычными человеческими радостями… Это ведь слишком просто.
За банальными мечтаниями о лёгких днях, не переполненных ежеминутного обучения и работы, Мэриан и не заметила, как быстро они приехали.
Всё время, пока она шла в палату отца, ощущала внезапно нарастающее волнение. Последние несколько дней казались адом. Она горела каждую минуту в ожидании вердикта о состоянии отца. В голове не было ничего, кроме воспоминаний о проведённом времени с папой. Мэриан не пожертвовала бы и секундой этого времени. Не было ничего дороже, чем отец и его любовь. Время с ним она запомнит навечно, хотя тогда казалось, что ничего необычного не происходило. Она всего лишь сидела рядом с отцом, выслушивая его вечные байки о своём детстве. Она всегда с улыбкой слушала, но никогда не ценила. Не ценила до этого самого момента, когда больше не может услышать его голос. Не может увидеть довольную улыбку и никак не способна дать саркастичный ответ. Родительская любовь слишком привычна. Слишком обыденна. Её цена приходит только после того, как всё в один миг исчезает. Исчезает, оставляя лишь тёплый след в памяти и сердце.
Сложно. Наверное, столько нервов она ещё никогда и ни на что не тратила. Худшее, что может быть в жизни — это потерять родных. Теперь-то Мэриан отчётливо поняла насколько убийственным может быть это чувство. Настолько, что все предыдущие проблемы — с друзьями, с парнями, с работой — казались соринкой в глазу. Лишь жизнь любимого отца может значить для неё всё. Только он. Ничего нет важнее.
— Я его дочь. Могу войти? — Мэриан с надеждой в глазах обратилась к медсестре.
Молоденькая черноволосая медсестра взглянула на её спутника.
— Он со мной, — понимая, что хочет спросить девушка, добавила Мэриан.
Мэриан впопыхах надела всю необходимую форму для гостей в палату к тяжело больным пациентам и спешно распахнула дверь. Затаив дыхание, она посмотрела на отца, который был подключен ко множеству аппаратов. Смотреть на всегда сильного папу в таком состоянии оказалось очередным ударом. Она всегда считала его своим героем, который не может пострадать ни от одного оружия в мире. Мэриан только сейчас начинала понимать реалии несправедливой жизни. Оказалось, что сильные тоже бывают слабыми.
— Папа, — прошептала Мэриан и стала медленными шагами приближаться к его кровати.
Гарольд Тафт с трудом смог хотя бы немного раскрыть веки, услышав зов младшей дочки. Он неспешно смотрел вверх, периодически закрывая уставшие глаза.
Мэриан, наклонившись, взяла руку отца в свою. Прикусывая губы, она шокировано помотала головой, всё ещё не веря, что за несколько дней пережила такой шквал совершенно разных эмоций. Теперь её накрыла волна абсолютного счастья, будто бы ничего в мире не могло бы обрадовать больше, чем отец, сумевший сбежать из логова смерти.
— Папа, я так рада, что ты снова со мной. Ты не представляешь, как я переживала. Мне так много нужно рассказать тебе, — Мэриан сделала паузу, чувствуя, что отец пытается пошевелить пальцами.