А Рясной засмеялся и ответил:
– Опоздал я. Мне кажется, сердце свое она отдала другому. Садовнику.
Кобулов, продолжая смеяться, проговорил:
– Ну, с этим полковником нам с тобой тягаться трудно. Красивый мужик. Бабы таких любят. Итак, вы установили там какую-то монашку. Кто же она?
Нарком внутренних дел Украины приблизил телефонную трубку к губам и четким голосом отрапортовал:
– Выдает себя за вторую дочь русского царя Николая II – Татьяну, Богдан Захарович. Утверждает, что во время расстрела в июле 1918 года семьи Романовых в Екатеринбурге сумела бежать. Какое-то время скрывалась там в Ново-Тихвинском монастыре, откуда с помощью члена тайного общества «За спасение царя и Отечества» перевезена в Калугу, потом в Киев, а в 1920 году с отступающими польскими войсками очутилась в Польше. Имеет несколько толстых тетрадей своего жизнеописания. Все очень достоверно. Паспорт у нее на Татьяну Николаевну Романову.
В телефонной трубке послышался кашель Кобулова, смех его стих, первый заместитель наркома госбезопасности СССР какое-то время молчал, по-видимому, переваривал полученную информацию, но вот тяжело вздохнул и быстро заговорил:
– Я тебя, Василий Степанович, знаю давно, ты по пустякам не стал бы беспокоить Москву. Верю, что вам там интереснейшая особа попалась. Хотя к нам по линии «Смерш» из стран Европы поступают такие экземпляры, что диву даешься. За кого только себя не выдают. Один называет себя каким-нибудь королем, другой – царем, третий – самим основателем марксизма. Разбираемся, проверяем. Как правило, шизики попадаются. Надоели. Разберемся и с Татьяной. Давай договоримся так, ты, Василий Степанович, прикажи Садовнику привезти эту особу в Москву. Ну, пусть придумает что-нибудь. На любви сыграет, но в Москве она обязательно должна быть. Лаврентию Павловичу о ней сегодня же надо доложить. Думаю, нарком одобрит наши действия. Да, напишите с Садовником на имя Берии рапорты об этой монашке. А пока всё.
Рясной чуть было уже не положил трубку на рычаг аппарата, как в ней вновь раздался голос комиссара госбезопасности 2‑го ранга, который приказным тоном кричал:
– Товарищ Рясной. Рясной. Мать твою дери. Ты слышишь?
Нарком внутренних дел Украины улыбнулся и спокойно ответил:
– Я вас слушаю, Богдан Захарович.
А тот громко рассмеялся и сказал:
– Забыл. Самое главное забыл, Василий Степанович. Баба-то как? Лаврентий Павлович обязательно спросит о ней. В форме? Все при ней?
Рясной немного замешкался, но тут же, взглянув на своего заместителя, ответил:
– Да тут у меня Дятлов. Говорит, что ничего особого, кроме интеллекта и образованности, у нее нет. За сорок ведь уже ей. Что там может быть интересного?
Кобулов удовлетворенно хихикнул в трубку и приказал:
– Везите ее! Везите ее в Москву, Василий Степанович. Посмотрим на эту царскую дочку. Да, не забудьте доложить по «ВЧ» рапорты о ней. Мне кажется, так будет оперативнее.
Вечером Кобулов побывал у наркома внутренних дел Союза ССР Л.П. Берии и доложил ему о монашке. Генеральный комиссар госбезопасности сначала удивленно качнул головой, затем усмехнулся и произнес:
– Так ты, Богдан Захарович, говоришь, что она настаивает на своей царской родословной. Черт ее знает. Все могло быть. Ведь пьяные расстреливали царскую семью. Может, и улизнул кто-нибудь из них от пролетарской кары. Нужно тщательно все проверить. Составьте план проверки. Составление это поручите своему помощнику полковнику госбезопасности Савицкому, он много поработал на следственной работе. Константин Сергеевич большой мастак по части документоведения и хорошо разбирается в архивах. Без него никак не обойтись, придется покопаться в этих материалах, причем надо поднять материалы с момента отречения Николая II от престола. Подбери пограмотнее сотрудников, тех, кто историей интересуется. Связаться надо с учеными, что скажут они о расстреле царской семьи и всей этой истории.
Берия встал из-за своего длинного стола, покрытого зеленым сукном, потянулся, а затем игриво улыбнулся, хлопнул в ладони и спросил:
– Ну а бабец-то хоть ничего, Богдан Захарович? Что говорит Рясной?
Кобулов махнул рукой, давая понять наркому, что ничего хорошего в ней нет. Потом он тоже встал и произнес:
– Рясной сказал, что монашке уже больше сорока лет и как женщина особого интереса не представляет. Правда, образованная, прекрасно разбирается в музыке, истории, пишет хорошо. В общем – творческая натура.
Лицо у Берии стало сразу скучным. Монахиня Таисия как женщина больше наркома не интересовала. Он перебил Кобулова и сказал: