На дороге вскоре появился всадник. На нем были белые чулки, ярко–красный дублет из хлопка, кожаные полусапожки и черные бархатные перчатки; голову покрывал модный сиреневый берет с торчащим лебединым пером, а шею обхватывал шелковый платок. Не иначе какой–то вельможа, странно, что без свиты. Натянув поводья, он остановился у ворот, неторопливо осмотрел изнывающий от жары люд, улыбнулся и спешился. Некоторое время всадник глядел на стену, а потом, заметив в стороне монетчика, взял своего породистого скакуна под уздцы и направился к Дарлану.
— Интересно, встретить мастера Монетного двора — это к удаче? — спросил он, накинув поводья на колышек забора.
— Смотря для кого, — ответил Дарлан, изучая внезапного собеседника. Тот был молод, гладко выбрит, скорее всего, сын местного барона, почему–то путешествующий в одиночку. Никакого оружия у него не было, что прибавляло этому человеку странности.
— Вас наняли в Годстроне?
— Нет, я здесь по собственному делу.
— Вот как? Не по делу ваших магистров? — удивился незнакомец, подняв бровь. — Разве такое бывает?
— Видимо, да, если я сам по себе. — Монетчик начал испытывать раздражение. Он понимал, что его принадлежность к ордену всегда будет привлекать внимание, даже смирился с этим, но сейчас не имел ни малейшего желания вести светские беседы с кем–то голубых кровей. Ему хватило восьми лет в Фаргенете.
— И что у вас тут за дело?
— Позвольте, это какой–то допрос?
— Что вы, конечно же, нет, — рассмеялся щеголь. — Нужно же как–то завести беседу? А вы единственный, кто вызывает тут любопытство и сладкое предвкушение хорошего разговора.
— Пожалуй, я не тот, кто удовлетворит ваше любопытство, — как можно вежливей возразил Дарлан. Нарываться на неприятности с кем–то из дретвальдской знати ему было ни к чему. — После долгого пути я не настроен отвечать на чьи–либо расспросы.
— Понимаю, мастер, а если услуга за услугу?
— Что вы имеете в виду?
— Вы просто немного поболтаете со мной, — пояснил незнакомец, присаживаясь рядом с монетчиком. — А я проведу вас в город.
— Каким же это образом? — спросил Дарлан.
— У меня, скажем так, есть пропуск.
— То есть вы в курсе, что там творится за стенами? Что же вы сразу не кликнули стражников?
— Конечно, я в курсе того, почему все ворота в Годстроне до сих пор не открыты, мастер! Но это вы и сами узнаете, когда вместе со мной попадете внутрь. А вот времени у меня предостаточно, зачем спешить, если судьбой мне преподнесен интересный собеседник? Так что? Зачем вы здесь и что на это скажет Монетный двор?
— Монетный двор ничего не скажет, потому что я вышел из братства, — нехотя проговорил Дарлан. Этот щеголь в берете, похоже, не врал, что поможет попасть за стены, поэтому монетчик смирился с тем, что придется чуть–чуть потерпеть его общество. Но, демонова тьма, кто же он такой? — Теперь я охочусь на чудовищ.
— Боги! — незнакомец снова поднял бровь. — Не знаю, что меня потрясло больше — что, оказывается, из ордена укротителей монет можно выйти добровольно или что вы выбрали себе самое поразительное ремесло из всех возможных.
— Тварей расплодилось много, работы хватит на всю жизнь.
— Которая благодаря этим тварям легко может оборваться неожиданно для вас. Хотя, конечно, ваши умения отлично способствуют в убийстве чудовищ, здесь я спорить не буду. Ловкость, меткость, феноменальная реакция и превосходное владение оружием. А эти ваши фокусы с монетами! И скольких монстров вы уже добыли? Не вижу при вас мешка с отрубленными головами или торчащих из седельных сумок на вашей милой лошадке когтистых лап.
— Я не добываю монстров, а просто их убиваю. — Дарлан посмотрел в глаза щеголю, они искрились весельем. — Вы находите это смешным?