Для понимания развития событий нужно отметить, что Монгольская Народная Республика (далее МНР) не имела ещё Академии Наук и Высшей Школы. Потому что молодое государство монгольское должно было создавать собственную науку с нуля, не имея достаточного количества таких людей, которые обладали бы научной степенью, необходимой для основания академии. Пока, следовательно, монгольские учёные приобретали высшие научные степени, а именно степени кандидата и доктора наук за границей в академиях дружественных стран. Стоит отметить, что в минувшие десятки лет бурно развивалась в Монголии научная жизнь, а много известных учёных начало свои научные работы и достигло достойных признания результатов.
При таких обстоятельствах профессор Ринчен, член Комитета Наук и Высшей Школы МНР обратился к Венгерской Академии Наук с просьбой о возможности получения научной степени в Венгрии. Ринчен написал научную диссертацию на монгольском языке. Это была «Грамматика монгольского языка».
В связи с планами нашего путешествия по мере возможностей старались мы использовать краткое пребывание Ринчена у нас и разобраться в характере отношений, существующих в Монголии.
Через несколько недель после отъезда Ринчена пришла телеграмма из Комитета Наук и Высшей Школы МНР с приглашением нас троих в Монголию. Это в значительной мере подвинуло вперёд дело нашей небольшой экспедиции, но не решило вопросы, так как издержки проезда до Улан-Батора должна была покрыть венгерская сторона, не говоря уже о соответствующем оснащении.
Наконец, удалось добыть деньги на дорогу. Кроме научных институтов, оказали нам помощь промышленные предприятия и фабрики. Им мы обязаны частью нашей экипировки. Одновременно предприняли мы несколько больших и малых дел, после которых собрали скромное, но обязательное снаряжение. В течение нашего пути наиболее ощущали мы неисправность магнитофона, а взятые с собой магнитофонные ленты проигрывали порой только на исправных аппаратах.
Если, однако, сравним наши трудности с условиями Кёрёши Цсомы, который в своё время с двумястами форинтов в кармане без какого-либо снаряжения и поддержки пешком или караванами добрался до Индии в течение двух лет, перенося голод и холод, должен констатировать, что наша ситуация без всякого сравнения была более выгодной. Другой путешественник, Армин Вамбери, пользовался уже поддержкой Венгерской Академии Наук, но путешествовал с использованием караванных путей Турции, Персии и
Афганистана едва с тысячью форинтов в руках. В истории исследования Востока венграми были также две богатые «графские» экспедиции Шехени и Зихи. Первая в 1877 году стоила 98100 форинтов. Наша ситуация была, однако, лучшей даже в сравнении с их ситуацией, так как нас до Улан-Батора везли самолёт и автомашина, а материальные условия нашей экспедиции обеспечила культурная договорённость между МНР и Венгерской Народной Республикой (ВНР), в то время как ранее нас наши учителя Лучи, Алмаши и Принц, а также наш профессор Лигети добирались в неизвестную Азию то поездом, то верблюжьими караванами, без поддержки местных органов власти.
В середине апреля 1957 года мы имели уже готовый план путешествия, а также паспорта и снаряжение. При составлении перечня предметов, потребных в дороге, мы не имели достаточного опыта. Только во время путешествия выяснилось, сколько разных лишних вещей тащили мы с собой, несмотря на то, что перед выездом мы основательно перебрали наши пакеты, когда допустимый вес багажа в самолёты был ограниченным. Потом было короткое прощание перед выездом, и самолёт унёс нас вверх.
Первые минуты были полны для нас незнакомыми эмоциями, новыми переживаниями. Тучи, рассматриваемые сверху, были более красивыми, чем снизу, с земли. Выглядели они как освещённое лучами солнца клубящееся море. Когда мы пробивались через некоторые из них, представлялись они нам пушистым мороженым на жаре. Первый раз делали мы посадку во Львове. Мы должны были привыкать к смене времени: в связи с местным временем должны были в отдельных часовых поясах переводить часы вперёд. Следующей остановкой был Киев. Тут мы провели, однако, только несколько минут, и уже нужно было лететь дальше.
На пути к Улан-Батору