Нежно массируя спину расплывшегося в улыбке и закрывшего глаза мужа, я решила поразглядывать отдыхающих. На самом деле, это обязательная миссия: мне нужно сразу определить потенциально опасные объекты и их количество, чтобы сразу настроиться на степень испорченности отдыха. Изначально мне хотелось совсем уединённое бунгало, без ресторанов, анимации и вечеринок, но Алекс решил по-своему, рассудив, что уже через три дня мне станет скучно в таком уединении. На самом же деле, он, похоже, не мыслил уже своей жизни без постоянного драйва, ну или не мог так быстро перестроиться. Я не против музыки, а особенно DUBSTEPа, который распробовала вслед за Алексом на его вечеринках. Но! На него опять станут вешаться тётки и девицы. И меня даже заботит не столько сама моя ревность, сколько необходимость скрывать её, ведь ничего хуже жадной и ревнивой женщины не придумаешь. Тяжело находить баланс между тем, что допустимо, и тем, что нужно пресекать, чтобы не выглядеть тряпкой. У Алекса те же проблемы – он не знает и не умеет устанавливать границы для посягательств на своё тело. Как выяснилось, для него женские руки, блуждающие по нему – «это самое обычное дело, буквально со школьной скамьи» – поведал мне Марк на одной из наших домашних вечеринок, догадавшись, что я несказанно беснуюсь, наблюдая за тем, как очередная женская рука, ласкает затылок моего нового мужа.
Итак, мои глаза в режиме пеленгации, тёмные очки позволяют делать это с относительной безопасностью. В этот момент нас с Алексом пристально изучают три объекта, и ещё пять потенциально-опасных дам, время от времени бросают свои изучающие взгляды.
Основная угроза моему спокойствию – Мерседес, брюнетка из вестибюля. Смотрит на меня как-то не по-доброму, что необычно, потому что чаще всего поклонницы Алекса меня попросту не замечают, не удостаивая чести считаться соперницей… Само собой, интересую её не я, а распластанный на животе, балдеющий Алекс. Учитывая то, что ей действительно тяжело было его разглядеть, ну помимо широкой татуированной спины и чёрной шёлковой макушки, напрашивался только один вывод – она заметила и запланировала его ещё в фойе.
Её спутник – шатен со стальным взглядом, держался обособленно, не касался её и был чрезвычайно серьёзен. Его глаза скользили по публике, задержались на Алексе, затем, явно вытекая из первой задержки, с особенным усердием стали изучать меня. Его манёвры читались на лету: он был занят тем же, чем и я – сканировал контингент в поиске потенциальных конкурентов. Алекс, само собой, попал в список под номером один, а я, как его спутница, изучалась на предмет эффективности в качестве сдерживающего фактора.
Я вытянула губы в сексуальной улыбке и отправила её ему, вложив максимум женского обаяния и шарма. Он не впечатлился. Продолжил своё сканирование и дальше.
Вечером мы заказали ужин в своё бунгало и наслаждались великолепными блюдами наедине.
- Чем займёмся? – спрашивает меня Алекс.
- А чем ты хочешь?
- Я … Ты, скорее всего, знаешь, чего я хочу. Постоянно. Но я боюсь напугать тебя, поэтому сдерживаю себя.
- Этим ты меня не напугаешь.
- Правда? – поворачивается на бок и, подпирая голову рукой, смотрит на меня, снимающую косметику, улыбается и ртом и глазами, играет ямочками на щеках, молодой, красивый, будто и не было ничего: ни прошедших семи лет, ни боли, ни болезни, ни страха, ни унижения. Кажется, вчера только познакомились.
- Правда. Ты всё время забываешь, что я знаю тебя не первый день.
- Это потому, что для меня всё это как будто с нового листа, всё заново, и сейчас самое начало.
- Самое-самое? – меня непроизвольно посещает улыбка.
- Да, и всё возможно. Даже невозможное.
- Если это – самое начало, то почему тогда я сразу замужем?
- А это как в древние времена, супруги знакомятся на свадьбе и сразу в постель, - улыбается ещё шире.
- У тебя всё сводится к постели.
- И это я ещё сдерживаюсь, представь, что было бы, если б я не старался!