— В чем дело? Что-то случилось? — Чжун внимательно смотрит на омегу.
— Я хотел поговорить про тех двух альф, которые к вам приходили, — альфа мрачнеет, но Чон не сдается и продолжает. — Я знаю, что они замешаны в исчезновении Юнги. Просто один из них… — Чон мнется, не может подобрать слова. — У меня были кое-какие отношения с одним из них. С Техеном. Он и сейчас приходит, а я не хочу. Я не знаю, что мне делать.
Чжуну требуется несколько секунд, чтобы переварить услышанное.
— Как тебя-то угораздило. У вас с моим сыном один талант на двоих — находить себе приключения. Поздравляю. Никак. От него можно избавиться только, если он сам этого захочет. Ты связался совсем не с тем человеком, Чонгук-и, будь осторожен. Я могу выделить тебе охрану, но это бесполезно. Попробуй уговорить его сам.
Это все, что говорит омеге президент. Чонгук после разговора с ним окончательно падает духом. Он идет домой, запирается на все замки и отключает телефон.
***
Юнги будит шум колес, а потом копошение внизу. На часах только полночь, и Мин чувствует, что проголодался. Идея лечь спать без ужина, не сработала. Омега просит сторожившего его парня принести поесть и щелкает пультом по каналам. Мин отчетливо слышит голос Кайла снизу и удивляется. Юнги помнит, что у Кайла сегодня выходной.
— А Кайл в особняке? — спрашивает Мин у вошедшей с подносом омеги.
— Да, внизу, его босс вызвал, — плохое предчувствие словно парализует Юнги.
— Зачем? — на одном дыхании выпаливает Мин и спрыгивает с кровати. — Ты ведь был внизу. Ты точно слышал.
— Я не знаю, — омега демонстративно проходит к креслу и садится.
Юнги уверен, что это связано с ним, и уверен, что этот монстр не просто так приехал среди ночи и вытащил Кайла из своего дома. Где-то в глубине души Юнги чувствует, что это все из-за того злосчастного звонка, и до дрожи боится, что Намджун узнал, и с Кайлом может случиться что-то ужасное. Мин резко срывается к двери, но охраняющий его омега ловит его поперек и тащит обратно внутрь. Юнги разворачивается и что есть силы бьет его по лицу. Омега на несколько секунд теряет ориентацию в пространстве. Этого Юнги достаточно, чтобы, перепрыгивая по несколько ступенек за раз, оказаться внизу.
Предчувствие его не обманывает. Кайл стоит с опущенной головой, словно придавленный невидимой человеческому глазу тяжестью. Напротив него, положив руки в карманы, стоит Намджун и еще двое альф. Одного из них Юнги знает. Техен, заметив Мина, точнее то, как он изменился, в удивлении приподнимает бровь и решает поговорить с Намджуном сразу же, как только он закончит с ослушавшимся его работником.
Омега, упустившая Мина, тоже спускается и, понуро склонив голову, становится в углу. Намджун долго и пристально смотрит на Юнги, который так и застыл у лестницы, смотря то на Кима, то на Кайла.
— Посмотреть хочешь? — приподняв бровь, вдруг спрашивает его Намджун. — Крови не боишься?
Юнги почти не дышит. Смотрит на Кима и даже двинуться не может.
— Не надо, — одними губами произносит Мин и не отводит взгляда. Намджун только усмехается, а потом приказывает альфе рядом с ним увести его наверх. Ким возвращает все свое внимание к Кайлу. По мере того, как к нему подходит альфа, Юнги пятится назад. Потом омега резко дергается влево и подбегает к Киму.
— Пожалуйста, он не виноват, — охрана хватает Юнги вокруг талии и тащит к лестнице. Намджун на него даже не смотрит. Юнги бьется в руках бугая, кусает его и зовет Кима. Просит его выслушать. Безрезультатно. Юнги идет на обманный маневр, резко затихает в руках альфы, и стоит тому расслабить хватку, отталкивает его и, подбежав к Намджуну, падает перед ним на колени.
— Умоляю. Пожалуйста, не трогай его. Накажи меня. Я его вынудил, — Мин запыхался, еле говорит и смотрит в глаза возвышающегося над ним Кима. Намджун зарывается ладонью в волосы омеги, спускает руку вниз, обхватывает парня за подбородок и заставляет встать на ноги. Ким с удовольствием замечает, как поменялся запах омеги. Это уже не просто вишня. А вишня с нотками бергамота. Притягивает дрожащего в его руках омегу ближе, водит губами по щеке.
— Ненавижу манипуляторов, — шепчет Намджун ему в ухо и легонько кусает мочку. — Но когда ты на коленях — мне очень сложно устоять. Насколько далеко ты готов зайти, чтобы я помиловал твоего друга? — усмехается Намджун, уже смотря в глаза омеги. Юнги молчит.
Сглатывает, смотрит в глаза напротив и молчит. Ким выжидающе наблюдает несколько секунд и, так и не дождавшись ответа, отодвигает омегу от себя.
— Так я и думал, — хмыкает альфа. — Пора заканчивать, — Намджун поворачивается к Кайлу и слышит тихое, еле слышное, «на сколько ты захочешь» за спиной.
— Повтори, только четче и громче, — Ким медленно поворачивается обратно к Юнги. Мин до боли вжимает ногти в ладонь на не раненной руке.
— Настолько, насколько ты захочешь, — повторяет Мин и, опустив голову, изучает свои босые ноги. Хочется провалиться под землю от унижения. Но Кайл не должен пострадать. Его ждут дома, его любят, и Мин тоже его любит. Намджун цепляет пальцами подбородок омеги, проводит пальцем по его губам.
— Я подумаю. Пока дам ему отсрочку, все остальное зависит от моего настроения с утра, — усмехается Ким и приказывает охране увести Юнги.
Мин верит ему. Намджун не дает повода усомниться в своих словах. Юнги знает, что сполна заплатит за свою просьбу, но все равно в глубине души рад, что Кайл пока жив. Кайла тоже уводят. В гостиной остаются только Техен и Намджун.
— Думаю мне уже можно уйти. Ты, как я вижу, остаешься, — усмехается Техен, передавая Киму бокал с виски.
— Я просто так ничего не делаю. Он только злит меня. Изображает благородность. На колени встает только из-за кого-то. Но ничего, я ему устрою веселую ночь. Сам же просил, — Ким откладывает бокал и достает сигару.
— Ты ему метку поставил. Сказать, что я в шоке - ничего не сказать, — Техен смотрит на друга с непониманием в глазах.
— Поставил. Ничего она не значит. Скоро я его отпущу, если не нарвется, конечно, и хоронить не придется. Не вижу более смысла держать. Думаю, его отец будет очень рад метке, я уже не говорю про то, что эта блядь себе никого нормально найти не сможет, — зло говорит Ким, прикуривая.
— И чего это я подумал, что у вас серьезно, — хмыкает Техен и встает. — Ты и вправду того альфу помилуешь?
— Не думаю. Но соблазн поиграть с этим омегой слишком велик, чтобы прямо сейчас перерезать тому горло.
— Я что-то и не сомневался. Ладно, я поехал в город, хорошего вечера, точнее горячей ночи, — усмехается Ким и идет к выходу.
Намджун сдает. Он впервые это чувствует в ту ночь, в клубе. Вот и сейчас. Омега странно на него влияет, и ему это влияние не нравится от слова “совсем”. Ким долго потом, после того, как увезли Юнги, сидел в комнатке на разворошенной постели, пил виски и думал. Точнее жалел. Не о метке, нет. О ней он вообще не жалеет. Наоборот — идея, что омегу вряд ли отныне кто-то решится тронуть — нравилась Намджуну. Он сам не понимает почему мысль о том, что к этому отчаянному, немного сумасшедшему парню будет прикасаться кто-то еще, настолько его выбешивает. Ким жалеет о том, что сделал больно, сломав палец. Сильно жалеет. Но и это было связано с нежеланием делиться. Самая большая глупость, которую мог сделать этот омега — он уже сделал. И поэтому получил и метку, и перелом. Намджун медленно докуривает сигару, запивает любимым виски и думает об омеге наверху. Он словно под кожей. Ким не просто перестал чувствовать что-то кроме запаха вишни. Ким перестал видеть что-то кроме темно-карих полных ненависти глаз. Вечно вздернутый носик, вечное желание пойти против и больнее ударить словами. Да, Намджуна все это раздражало. Но в то же время нравилось. Притягивало. Заставляло хотеть еще больше. Раньше Ким списывал все это на внешность омеги. Убеждал себя, что его хочется все больше и сильнее только потому, что он блядски красивый. Но чем дальше, тем больше Ким понимает, что дело не во внешности. Дело в самом Мин Юнги. Он концентрирует в себе все то, чего на дух не переносит в омегах Намджун. Но в Юнги это все только притягивает, заставляет сильнее желать. «Пора от него избавляться, пока окончательно крыша не съехала», — думает альфа и, поднявшись с дивана, идет наверх.