- Первый пошёл! – а вот чьи-то спонтанные комментарии со стороны с самодовольным хихиканьем или звуками булькающего в бутылках пива, к которому кто-нибудь время от времени да прикладывался, раздражали весьма неслабо. Особенно, когда резали слух в определённый момент своими фальшивыми звуками, царапая по натянутым нервам, будто железной вилкой по стеклу.
Так что полного погружения в манящую пучину чистейшего экстаза, увы, не вышло. Но своё хоть какое-то начало всё-таки, да, положило. Не говоря о том незабываемом мгновении, когда из-под краёв разрезанного мешка на меня уставились перепуганные до смерти глазища едва дышащей на ладан девчушки.
Я тогда лишь криво усмехнулся, окончательно, под оглушительный град оваций ликующей публики, сдёргивая с её примятой копны кучерявых волос остатки мешка и отдавая попутно кому-то (опять не глядя) уже ненужные мне ножницы.
- И что же мы тут имеем на данный час? – разве что обрывать на полуслове разыгрываемою мною роль психопата-антагониста, я, конечно же, не стал. Тем более, что впереди была вся ночь, а под другими чёрными мешками скрывалась ещё как минимум дюжина оцепеневших от жуткого страха юных незнакомок.
Я даже приподнял бледное личико первой счастливицы указательным пальцем, без особого интереса рассматривая её искажённые футуристическим освещением вроде как симпатичные черты. И, надо отметить, она действительно старалась не дышать и смотрела на меня в те секунды таким взглядом, будто и в самом деле не знала, что же ей нужно было ожидать с моей стороны в самое ближайшее время.
- Ну, что, экземпляр имеет полное право на своё существование с дальнейшим пребыванием на территории нашего братского слёта. А также несколько попыток, с помощью которых ей придётся нам всем продемонстрировать свои скрытые способности с полезной профпригодностью. И, к слову, не только ей одной.
После чего я переключился на другую, стоявшую поблизости девушку, делая небольшой шаг в сторону и протягивая руку к следующему мешку. Заодно утвердительно кивая остальным участникам устроенного мною безумного шоу и тем самым давая ожидаемую всеми команду на дальнейшие действия.
Не прошло и пяти секунд, как с голов уже всех окружённых нами жертв были сорваны абсолютно все мешки до последнего. Более того, девушек едва не насильно выстроили в один ряд, чуть было не вынудив каждую вытянуться по стойке смирно.
- Так-так-так. Сколько светлых и незамутнённых (как и не обезображенных) интеллектом лиц. Я бы сказал, партия достойна своего места, времени и часа.
Прекращать своего звёздного выхода на бис в единственно главной роли я, разумеется, не спешил. Поскольку жаждал довести начатую мною сценическую постановку хоть до какого-то логического завершения. Так что начал прохаживаться вдоль ряда немых красоток в пижамках, как какой-нибудь шейх в личном гареме перед новоиспечённой группой юных наложниц. И даже поднял руку с выставленным в «некрасивом» жесте указательным пальцем, которым «пересчитывал» лица рассматриваемых мною дев. А то, что Касаткина отобрала нам к позднему ужину только лучшее из лучших – в этом мне пришлось, можно сказать, убедиться буквально воочию. Хотя и не скажу, что Дарья отталкивалась лишь от моих личных предпочтений и вкусов, поскольку понятия не имела, кто мне мог понравиться по-настоящему, а кто нет.
- Кстати! Забыл предупредить. Вы сейчас находитесь на своеобразном отборе, да, девочки. Вернее, сучки. И не вздумайте обижаться. Сучки и подсосницы не должны иметь в своём арсенале даже отдалённого намёка на подобные чувства и в особенности внешнюю реакцию. Весь смысл вашего существования в этом месте, а затем на территории универа, – это приносить радость и столь ценную в наши дни пользу для всего университетского сообщества. Смиренность, покладистость и готовность выложиться по полной перед своими покровителями – это ваши сегодняшние приоритеты. И ради них вы должны будете расстаться со всеми своими прошлыми и не в меру наивными представлениями об учёбе в нашей бурсе. И не только об учёбе, но и о взрослой жизни тоже. Хотите в следующем году оказаться на моём месте?
Я остановился перед какой-то большеглазой брюнеткой вроде как с натуральными пухлыми губами, уголки которых нервно подрагивались от предательской улыбки, и, хищно прищурившись, уставился в её то ли серые, то ли голубые глазища. Те зачатки пробивающейся на её идеальном овальном личике ухмылки, которые она пыталась изо всех сил до этого скрыть, сошли под прицелом моего уничижающего взора практически на нет. Будто я их буквально только что стёр своим нацеленным в её переносицу пальцем.