Если подобное положение вещей превратилось для такого человека, как Илья Меркулов в хроническую одержимость, то что тогда можно сказать о простых людях?
- Вы мне до этого не рассказывали о своей невестке и то… какую роль она играла в вашей прошлой жизни.
Невесёлая, в большей степени жёсткая усмешка мужчины сказала даже больше, чем его откровенные на этот счёт признания. И он снова поднял свой невыносимый взгляд, от пронизывающего насквозь внимания которого у Олейниковой снова подскакивало артериальное давление с подкожным жаром и даже начинали слегка дрожать коленки.
- Видимо, наивно считал, что в свете последних событий это уже не столь существенно. Ведь мы расстались, подумать страшно, где-то восемь лет назад или около того. За такое время можно самого человека забыть, а не какие-то к нему юношеские чувства. Даже как он выглядит и какой у него голос. Если бы она при этом не являлась женой моего брата. Вот только их смерть, похоже, всё усугубила и довела до наивысшей точки маразма.
- Вы её любили? – Валерия даже приподняла чуть брови, хотя и попыталась задать свой вопрос вполне естественным для любого психотерапевта тоном.
Очередная усмешка Меркулова теперь больше напоминала болезненный оскал, хотя и вполне себе честный. Поскольку, судя по его чуть удивлённому взгляду, он и сам не знал точного ответа на столь вроде как естественный и простой вопрос.
- Если бы мне было с чем сравнивать… До неё я точно ни в кого не влюблялся, как и не имел понятия, что это вообще такое. Ты и представить себе не можешь, каким я был тогда ублюдочным засранцем и что вытворял в те годы. Может поэтому ничего о нас и не рассказывал, потому что наши отношения едва ли можно было назвать нормальными. По крайней мере, с моей стороны. А за те вещи, что я с ней тогда делал, вообще нужно кастрировать или сажать на кол.
Вот теперь Валерия испытала с этим человеком что-то неожиданно для себя новое. То ли удивление, то ли даже неверие. Может поэтому и тряхнула головой, будто пытаясь избавиться от чего-то для неё нелепого и фантастически нереального.
- Вы серьёзно? И-и… даже не шутите?
- А я когда-нибудь говорил о себе неправду? – кажется, бессильная злоба Ильи Меркулова заметно ослабла, уступив место уже более знакомому пофигизму и ложной безэмоциональной апатии. – И если уж и говорить до конца начистоту, мало кто вообще понимал, что между нами было и как на самом деле выглядели наши отношения. Свидетелей вроде хватало предостаточно, но… Не думаю, что им было известно о нас хотя бы пять процентов из того, что я так безобразно выставлял на всеобщее обозрение, как какой-нибудь извращенец эксгибиционист. А эпатажничать в те годы я любил просто до одури. Боюсь, мне даже не с кем сравнить уровень своего засранства.
- Вот и мне, честно говоря, как-то сложно такое представить. Тем более, что чёткого ответа на свой вопрос я так и не получила.
Меркулов даже передёрнул плечами, сдерживая очередную ироничную ухмылку, но так и не решаясь на полную капитуляцию.
- Если бы я его знал с полной уверенностью, разве бы не сказал? Я многое что тогда вытворял в те годы, и до встречи с Мирой, и после нашего с ней расставания. Может сейчас мои методы общения с людьми кардинально изменились, но в целом – я всё тот же ублюдочный застранец, что и десять с лишним лет назад. Только, боюсь, чтобы понять до конца, что же было между нами на самом деле, придётся, наверное, пройтись по тем дням и всем нашим встречам, как говорится, от и до. А на это может уйти немало времени.
- Только если вы сами этого хотите и не видите иного для вас выхода. Хотя, вспоминать далёкое прошлое в определённых случаях весьма полезно. Как раз в подобных воспоминаниях может и таиться тот недостающий пазл, который способен объяснить многие непонятные на данный момент вопросы. Чаще всего так и бывает, как ни странно. Главные виновники наших нынешних проблем, как правило, любят прятаться в подзабытых подростковых и студенческих годах. Ну, и, само собой, в более раннем детстве.
В этот раз взгляд мужчины напоминал едва не циничное неверие в честные и благородные порывы молодой женщины. Как будто он без какого-либо усилия узрел её истинные мотивы, раскусив её изощрённую попытку забраться ему под броню. Тем не менее…
- Мне просто очень сложно себе представить, как это будет выглядеть в процессе экспериментов. Да и не тянет меня, если честно, на все эти терапевтические методики, от которых мне вообще ни холодно и не жарко. Я уже не говорю о времени, и насколько это может затянуться в будущем.
Валерии пришлось самой развести руками мало что значащим жестом, вроде как и соглашаясь с выводами пациента, но и не собираясь ставить в обсуждаемой ими теме финальную точку от себя.