Самый приятный из всех возможных.
Запах, который я пыталась уловить на своем паспорте, но конверт уничтожил его.
— Принеси этот стул сюда, — сказала я Геку, указывая на тот, что стоял перед рабочим местом Никса.
Гек принес его и сел по другую сторону от меня.
— Как ощущения?
В такси по дороге сюда я сказала ему, что немного волнуюсь.
Он подумал, что все из-за того, что это моя первая татуировка, и я не уверена в процессе и в том, насколько это будет больно.
Он ошибался, предполагая это.
— Это совсем не больно, — сказала я ему.
— Моя крутая девочка.
Я положила руку на живот и погладила его по кругу, прислушиваясь к гудению аппарата. Я никогда не была в этой мастерской, поэтому осмотрела все вокруг рабочего места Никса: разных нарисованных им животных, которые висели в рамочках на стенах, и фотографии тех, кого он татуировал.
Что-то на полу привлекло мое внимание.
Это была сумочка. Большая, с двумя круглыми ручками сверху и корпусом, в котором могло поместиться по крайней мере несколько блокнотов.
Это была такая сумочка, которой пользовался человек, у которого было много дел, требующих выполнения, и много вещей, которые нужно было носить с собой.
Она была мне нужна в прошлой жизни.
До жизни в Бангкоке, как мне нравилось считать.
Из верхней части сумки торчало несколько листов белой бумаги.
Я знала, что на них написано.
Ведь это были письма, которые я же и написала, вот только не отправила.
А еще я знала, каким именем я подписалась внизу.
«Аноним».
Мне было приятно, что Никс захватил для меня мою сумочку. Я была уверена, что если открою внутренний кармашек, кольцо окажется там. И я так и сделаю, как только мы закончим.
Никс взял бумажное полотенце и протер мою кожу, удаляя излишки чернил.
За годы работы он проделал сотни таких манипуляций.
Но я была уверена, что моя татуировка будет самой лучшей.
Продолжая очищать и обрабатывать татуировку, Никс спросил:
— Вы уже выбрали имя ребенку?
— Мы пока не решили, — ответил Гек. — У меня есть фаворит и у моей девочки тоже, и мы никак не можем прийти к соглашению.
— Кто у вас будет? — спросил Никс.
— Девочка, — ответил Гек.
Никс посмотрел на меня.
— Какое имя ты выбрала?
— Я бы хотела назвать ее Мина.
Я посмотрела на своего мужа, а затем снова на Никса.
— Но Геку не нравится это имя, потому что оно напоминает ему о ком-то, кто не нравился его матери, а я думаю, что оно будет идеальным.
— Красивое имя, — сказал Никс, подмигнув мне.
Он отодвинул бумажное полотенце и отпустил мою руку, слегка сжав ее.
— Можете взглянуть.
По мне разлилось тепло, когда я подняла руку вверх, чтобы показать ее Геку.
Он уставился на нее и спросил:
— Почему ты выбрала именно такой рисунок?
Он был в замешательстве.
И ничего не понимал.
Я не винила его за это.
В конце концов, это был рисунок, который когда-то красовался на руке его матери, а теперь — на моей.
Но мой был немного другим. В верхней его части была изображена змея. Она была желтого цвета с тонкой красной полоской по центру. Змея была вплетена под череп оленя, который находился между костяшками пальцев, и вылезала снизу.
— Эта змея для нас, — сказал я ему. – Она та самая, которую я впервые увидела в твоей гостевой комнате — та, которую, я знаю, ты очень любил и которую убили, когда умер Джек.
Это была та самая, которую убила я, но Гек никогда не узнает об этом.
Мне нужно было с чего-то начать, а Джека найти было проще всего.
— А что насчет черепа оленя? — спросил меня Гек.
Он схватил мою руку и притянул ее ближе к себе.
— Он такой же, как у моей мамы.
Гек пристально посмотрел на меня.
— Почему он, Эйрин?
Я пожевала краешек губы, обводя рукой свой живот и вспоминая каждый шаг, который проделала перед тем, как мы оказались здесь.
— Я увидела фотографию твоей мамы, которая висит в нашей гостиной, и мне захотелось как-то почтить ее память, особенно после всего, что случилось с Шэнком. Я не хочу называть нашу дочь в ее честь — это как-то неправильно. Но поставить знак на моей руке — это то, что я могу сделать.
Я переплела свои пальцы с его.
— Теперь у меня есть часть тебя, Джека и твоей мамы, объединенные в одно целое.
Он ничего не ответил.
— Тебе не нравится?
Гек покачал головой.
— Нет, я просто удивлен, что ты сделала это для нас.
Я улыбнулась.
Я сделала гораздо больше, чем это.
И Гек тоже сделал кое-что для меня в Венесуэле.
Хотя он даже не подозревал об этом.
Моя улыбка стала шире, и я почувствовала, что краснела.
— Поцелуй меня.
Он встал со стула, наклонился и прижался своими губами к моим. Его запах не был похож на тот, который я чувствовала, когда мне делали татуировку, но запах Гека я тоже уже успела полюбить.
Когда наши рты наконец разъединились, я обняла его и закрыла глаза.
Я вспомнила змею, которую подстрелила, услышала слова, которые мне прокричали, выражение лица того человека и последовавшую за этим тишину.
Я прошла полный круг.
Но, Боже, я все еще ненавидела тишину.
И ненавидела, когда у меня забирали близких.
Но мне не нужно было волноваться, потому что этого больше никогда не случится.
Гек любил меня слишком сильно, чтобы не допустить этого.
Я открыла глаза и заметила Никса, стоящего в нескольких шагах позади Гека. Он замер на месте, так что я могла хорошо его рассмотреть.
Я отстранилась от шеи Гека, улыбнулась в очередной раз и прошептала:
— Я скучала по тебе, папочка.
КОНЕЦ