— Да. Но это далеко не все. С помощью новой технологии возможно преобразование в целом небесных тел. Планеты Земля. Солнца. Галактики. И даже, может статься, всей Вселенной…
Вице-премьер проговорил это с неожиданной болью. Лица присутствующих разом потемнели. Страшная перспектива открылась во всем своем величии и всемогуществе.
— Руководителем проекта, до принятия решения президентом, останусь я, — с внезапной усталостью в голосе сказал вице-премьер, — по соответствующим вопросам будут подключены специальные службы МВД и ГРУ. Все докладные по ведомствам предоставлять мне ежесуточно к девятнадцати часам. Вопросы?
Генералы молча встали из-за стола и вытянули руки по швам.
Глава шестая
Он пришел под вечер. Один, без мамы, чему Егор несколько огорчился. Деловито раскрыл целлофановый пакет и достал оттуда стопку журналов.
— Спасибо, дядя Егор, — малыш взрослым движением небрежно бросил журналы на низкий столик, оставив в ручонке один из них.
Внешне «тигренок» не изменился: все тот же комбинезончик, пестрящий многочисленными карманами, та же вихрастая голова и те же пухлые щечки. И лишь внимательно заглянув в его глаза, можно было поймать их уже совсем недетское выражение.
— Мне позарез (он, именно так и сказал — позарез), — нужны две монографии.
— Какие? — Егору уже и в голову не приходило общаться с ним, как с ребенком. Более того, он чувствовал все нарастающее внутреннее уважение к этому крохотному человечку с обликом малыша, но обладателем диковинных знаний и недетского взгляда.
«Тигренок» открыл журнал на странице, заложенной полоской белой бумаги и ткнул пальчиком в подчеркнутую красным фломастером строчку.
— «Некоторые аспекты теории сингулярности» Р. Пенроуз и «Основы частично-волнового дуализма» Дж. Бикенстин, — машинально прочел вслух Егор и глянул на мальчишку с некоторой смесью недоверия и почтения.
— Что такое сингулярность?
— Сингулярность — это точка пространства-времени, в которой кривизна его становится бесконечной, — без запинки доложил малыш.
— А — частично-волновой дуализм?
— Это…, - «тигренок» запнулся и смешно сморщил носик, — как бы попроще объяснить… м-м-м… лежащее в основе квантовой механики представление о том, что не существует различия между частицами и волнами…
Вероятно, уловив изменившееся выражения лица Егора, которое буквально вытянулось, малыш дополнил.
— В общем, это когда частицы иногда могут вести себя, как волны, а волны — как частицы.
— Ну-да. Конечно. Вполне д-доступно, — выдавил из себя Егор и озабоченно пошевелил губами, — только вряд ли их можно достать в наших библиотеках.
— Я знаю, — безмятежно ответствовал «тигренок», — надо через Интернет пошарить в университетских библиотеках Гарварда, Оксфорда, Кембриджа… Где-то найдутся.
— Но, они же на английском…, - Егор уже благоразумно не стал уточнять, как карапуз попадет в эти библиотеки.
— Я владею всеми распространенными языками мира, — ответил малыш без улыбки, но все же не смог удержаться и прихвастнул, — даже многими мертвыми языками.
— Ну, действуй, — дал согласие Егор и решил пристроиться за спиной «тигренка», дабы воочию насладиться взломом библиотек, которые, наверняка были закрыты для посторонних пользователей.
С каждой минутой его все меньше удивляли произошедшие с ребенком перемены. За эти несколько дней интеллект малыша поразительно изменился. Его лексикону могли позавидовать не только маститые ученые, но и многоопытные компьютерные пользователи.
Уже привычно подложив подушку на компьютерное креслице, «тигренок» вдарил по клавишам со скоростью рок-н-рольного барабанщика, поэтому Егору удалось увидеть лишь ряды мелькавших символов и цифр, беспрерывно мельтешащих и сменяющих друг друга на экране монитора.
Малыш достиг цели менее чем через минуту. Экран заполонил длинный, список литературы, как определил Егор, маловато смысливший в английском языке. Затем встали всплывать окна со страницами самих работ, которые юный вундеркинд сканировал взглядом, казалось, мгновенно.
— Вот и все, — малыш соскочил с подушки, — теперь я готов.
— К чему? — не понял Егор.
— К путешествию.
— Куда? — струхнул даже уже отвыкший удивляться тайный поклонник мамы юного путешественника.
— К Нему, — малыш произнес это слово с пугающей почтительностью.
— ???
— К Создателю. Он уже открыл мне главное.
— А — что главное?
— Как все было…, - «тигренок» сделал значительную паузу, — как и что произошло за сто миллиардов лет до начала Большого Взрыва. И что будет… Что грозит Вселенной.
— Сто миллиардов? Лет? — изумился Егор, имевший, однако, понятие о Большом Взрыве.
— Мнимого времени, — уточнил малыш, — так как фактически время тогда стояло.
— Н-ну, может, поделишься со своим верным напарником, — только и нашелся, что сказать ошалевший любитель астероидов и малых планет.
— Я лучше покажу, нарисую — так будет понятнее.
Егор поспешно достал из ящика стола пачку листов принтерной бумаги и пенал с цветными фломастерами.
— А, простой карандаш есть?
Нашелся и простой.
«Тигренок» взял один листок и быстрыми движениями заштриховал его слева почти на треть. Затем он вдавил жирную точку и от нее изобразил уже знакомую цепочку земных глобусов.
— Вот, — сказал он, — это графическая модель пульсирующей Вселенной.
— А — это? — кончиком фломастера Егор ткнул в серую штриховку.
— Это — то, что было за сто миллиардов лет до Большого Взрыва. Бесконечное пространство, заполненное абсолютно одинаковыми атомами. Все атомы были идентичны по своей структуре и, главное, они находились в свободном состоянии, то есть не складывались в молекулы, образуя частицы вещества или материи. И не делились на более мелкие элементарные частицы.
— Любопытно…, - пробормотал Егор, поражаясь дерзкой, но понятной гипотезе.
— Не было никакого движения, — уверенно продолжил малыш, — все пространство заполнял неподвижный кисель из атомов. И не существовало времени — оно находилось в своей нулевой отметке.
— А, потом? Что было затем? Как все началось?
— Потом? Потом пришел Он, — торжественно произнес «тигренок», выделяя слово «он». — И запустил Юлу.
— Кто — Он?
— Создатель. Тот, кого земляне называют Богом.
— Что, значит — запустил юлу? — с опаской осведомился Егор, подозревая, что ребенок уже малость перегрелся и заговаривается.
— Он создал круговой вихрь. Нечто вроде синхрофазотрона. Атомы пришли в движение, вращаясь и все более ускоряясь. Сначала медленно, а потом все быстрее начался и отсчет времени. Юла раскручивалась с неимоверной скоростью, которую трудно вообразить, сгущая атомы и перемещая их к единому центру…
Егор закрыл глаза, воображая себе этот фантастический процесс.
— И, наконец, собрав их всех в одну бесконечно малую точку, — буднично закончил малыш, прервав красочные видения своего старшего товарища.
— А, что осталось вокруг точки? Пустота?
— Ничего не осталось.
— Как, ничего? Ничего быть не может. Было же пространство, заполненное атомами. Значит, осталась какая-то пустота. Вакуум, например, — попытался вести научную дискуссию на равных Егор.
— Нет. Не было ничего. Только точка и больше абсолютно ничего. Это трудно постичь, понять и воспринять нашим земным разумом, но такова истина. Пространство также полностью свернулось.
— Охренеть! — Егор был вполне искренен. — Это нельзя себе представить…
— Да. Это невозможно вообразить и придется принять на веру, как данность, — малыш усмехнулся совсем по взрослому.
— И затем…, - Егор по-новому вгляделся в незамысловатый рисунок, осмысливая нарисованное.
— Затем произошел Большой Взрыв. И точка с неимоверной скоростью стала раздвигать свои границы. Наступил полный предел сжатия. Как воздушный шарик лопается, когда наступает предел сжатия, только здесь наоборот.