Глава 2.
Он ушёл после девятого класса. Я слышала, что Коля Карпов стал главарём банды беспризорников, и теперь он и его банда чинили разбой в моём и в соседних дворах. Его мальчишки стали называть его Карпом, а я всё думала о том, что ему эта кличка не подходит. Может быть, с виду он и был красивым и золотистым Карпом, но в душе Коля отныне и присно - самая настоящая пиранья. - Какие люди! Это же Маша! Когда я впервые услышала свое имя из его уст, я шла по проторенной дороге домой со школы. У меня в рюкзаке всегда лежал баллончик с "Черёмухой", а ещё я постоянно носила ключи в кармане и каждый раз, когда видела поблизости парня или, тем более, мужчину, я моментально сжимала их в кулаке, готовая нанести удар. В двадцать первом веке, это вообще не ново. Каждая третья девчонка полагается на ключи, хотя прекрасно понимает, что они не всегда помогут. Моё имя из уст Карпова звучало отвратительно. Голос у него постоянно был хриплый и неприятный. Но Коля снова повторил моё имя, словно ему пластинку заело. - Эй, Маша, не вежливо старых друзей игнорировать! Мне пришлось обернуться и встретиться с ним взглядами. - Мы не друзья. Я нахмурилась, сильнее сжала ключи в руках, а он, представьте себе, расплылся в широкой улыбке. Мне казалось, что он издевается надо мной. В его глазах я снова видела дерьмо. - Как это, не друзья? - Коля сделал два шага вперёд, а я - два шага назад. Сердце ушло в пятки. - Ты что, тупой? Я старалась придать голосу как можно больше уверенности, но он предательски дрожал, потому что это, увы, не романтическое кино, где таких парней как Коля можно не бояться. У него не полная семья, и, кажется, отец его бывший зэкВряд-ли у мальчишки, выросшего в таких условиях, внутри благоухают кусты роз. Это жизнь. А жизнь куда страшнее, чем все эти ваши романтические фанфики, фильмы и аниме. - Уходи. Я уже чуть ли не плакала. Больше всего на свете я боялась повторения детского кошмара. Все эти взгляды, которые мужчины умеют бросать на женщин, подобны липким, отвратительным пиявкам. И Коля смотрел на меня именно так. Он наступал, а я отступала до тех пор, пока не почувствовала спиной холодную каменную стену. Карпов загнал меня в тупик. - Маша, - его холодное дыхание обожгло льдом мою шею и я невольно подумала о том, что дыхание это не человеческое, и что Коля Карпов - несомненно ходячий труп и монстр. Только у монстров бывает такое холодное дыхание. Он произносил моё имя нараспев, а голос его был тягучий как смола. Я чувствовала, как он сжимает мои плечи и, кажется, прикладывает много усилий, чтобы не опустить руки ниже. - Маша, прости, - наверное, если бы я сосредоточилась на смысле сказанных им слов, я бы удивилась, но его голос в моей голове превращался в утробный рык, а руки медленно, но верно покрывались слизью, и эта слизь, вязкая и мерзкая, пачкала меня, заползала под одежду, и обволакивала липким страхом. Я хотела оттолкнуть его, но не могла. Меня сковало по рукам и ногам ледяным отвращением и пережитой болью. - Отойди, - силясь, произнесла я, и мой голос показался мне совсем тихим. Его заглушал стук сердца. - Ты боишься? - Его голос по-прежнему казался мне голосом чудовища, - Маша, я извиняюсь за Лазанью. Прости меня, слышишь? Но я не слышала. Я желала убежать, меня трясло, я плакала навзрыд, испытывая мой монстрический страх. Я не боялась Николая Карпова, но, кажется, я была просто в ужасе от того, что он - парень. Сильный, крепкий парень, который ко мне не ровно дышит. Я боялась его взгляда. Его влюблённого взгляда и скрытого в нём дерьма, я боялась того, что он меня касается, ведь его руки обжигали меня холодом, а потому мой страх возрастал. Коля обнял меня в последний раз и отстранился. - Ты боишься меня настолько сильно, что готова упасть в обморок, - на секунду я услышала обречённость в его голосе, - знаешь, Маш, а ведь я тебя люблю. Люблю с класса, наверное, седьмого. Его слова для меня ничего не значили. Я его почти не слышала и продолжала плакать, поглощённая воспоминаниями. Я видела перед собой большого, чудовищного карпа с алыми глазищами и большим, костлявым хвостом, с острозаточенными лезвиями вместо плавников. Карп злобно кричал на меня, отпуская пузыри из серной кислоты, которых я до безумия боялась коснуться. - Иди домой, Маша, - он посмотрел на меня обиженно. Коля ничего не понимал, а потому начинал злиться. Я видела, как желваки на его скулах напряглись, как потух его взгляд, и как Карпов сгорбился и, сунув руки в карманы, пошёл прочь. Я смотрела ему вслед и только когда он оказался в радиусе трёх метров от меня, я снова увидела человека.