Глава 6
Красные пятна, желтые пятна, синие и зеленые. Я не могла открыть глаза. Боялась. Все звуки словно издалека доносились до меня, обрывки слов, фраз. Наконец, с трудом разлепив веки, я огляделась вокруг.
Пустая палата, к запястью присоединена капельница, и жутко болит горло. Я попыталась прикоснуться к коже, но тут же отдёрнула руку. Все пылало. Я поднялась на постели, пытаясь собраться с силами.
Чанёль. Его имя и лицо вспыхнули в моем сознании ярким пламенем. На мне была лишь больничная пижама, поэтому я огляделась вокруг в поисках своей одежды. Прошедшие события показались мне настолько далекими, нереальными и дикими, что на долю секунды я засомневалась в их подлинности, но мое травмированное горло буквально "кричало" об обратном. На тумбе около кровати лежал мой телефон. Экран был исцарапан, но все еще работал и...белый конверт. Полная дурных предчувствий я вытащила сложенный вдвое белоснежный лист бумаги. Красивыми иероглифами было выведено "죄송합니다. 사랑해요"
Я не умею ни читать, ни писать по–корейски, так что мне понадобится время, чтобы разобраться с запиской. Пока что я должна найти Чанёля. На стуле лежали мои вещи. Я надела их, хоть они и были в ужасном состоянии.
За окном было темно, и шел мелкий дождик. В коридоре было тихо, только где–то слышался шум приборов. Я набрала номер Чанёля. Недоступен. Номер Сехуна – недоступен. Да что происходит?! Я начинала паниковать. Опираясь о стену, я нашла приемное отделение. Ко мне выбежала молодая медсестра. Та самая, что флиртовала с Сехуном.
–Вы проснулись! Вам пока нельзя вставать!
–Г...,–голос мой сорвался, точнее то, что от него осталось.
–Берегите горло, вы повредили связки,–медсестра взяла меня под руку и повела обратно в палату.
–Где они?–просипела я. Словно в самое нутро мне залили расплавленный свинец.
–Вашим друзьям оказали первую помощь, и они ушли,–медсестра заметно покраснела,–так же забрали того господина.
–Не может быть,–я замотала головой.
–Да, так и есть. С ними была полиция, и они отказались от помощи.
–Они в порядке?–сердце колотилось как сумасшедшее.
–Да, только молодой человек, ну тот что с красными волосами, выглядел не очень хорошо.
–Вот же!–разозлилась я.
–А господин О был в порядке,–при упоминании Сехуна медсестра раскраснелась. Ох уж этот Сехун.
–Мне тоже надо...,–я не договорила, голос сорвался, горло словно раздирали на части.
–Лучше остаться тут, утром придет доктор, и вас выпишет, если захотите.
Я понимала, что время уходит. Мне было страшнее, чем когда либо.
Ночь я не сомкнула глаз, смотрела то на дверь, то в потолок, то в окно. Ждала, что вот–вот, вот сейчас, еще через десять минут войдет Чанёль, скажет что все хорошо. Я пыталась расшифровать что же написано на записке, но у меня не хватает навыков и терпения. Так, в тщетных попытках разобраться что к чему, пришел рассвет, а с ним и надежда на лучшее. Около восьми утра пришел врач, и по моей настоятельной просьбе, оформил выписку.
К счастью и каким–то чудом, мой велосипед оказался припаркованным рядом с больницей, и уже к десяти я была рядом с домом. Бросив велосипед, я побежала к дому Чанёля. Я постучала в дверь. Прошла минута. Еще одна. Ответа не последовало. Я колотила в дверь около пятнадцати минут. Тишина. На меня странно озирались немногочисленные прохожие и соседи, но я не чувствовала себя странно, скорее растеряно, потеряно, и одиноко. Внезапно ослабев, я поплелась домой, нащупав под карнизом ключ, вошла в пустой и холодный дом.
Хотелось как можно скорее смыть с себя больничный запах. Он словно преследовал меня по пятам. Наконец, когда я стала пахнуть собой и гелем для душа, я смогла немного отдохнуть. Прилив адреналина прошел, и бессонная ночь дала о себе знать. Незаметно для себя я провалилась в тяжелый, глубокий сон. Прошло не меньше семи часов, прежде чем меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Прямо в пижаме и с растрепанной головой я рванулась к двери. Это Чанёль. Точно он. Но все мои надежды рухнули, как только щелкнул замок. На пороге стоял незнакомый усатый дяденька в полицейской форме. Он назвал мое имя, фамилию, и стал уточнять все подробности вчерашнего происшествия. Я старалась припомнить все точно, но один вопрос не давал мне сосредоточиться.
–Простите, а мои друзья, что с ними? Вы их арестовали?–не выдержала я.