Ты считаешь, что я позволю прикоснуться к нему? Ты мудр, найди другой путь, и горе тебе если ошибешься.
Друид взглянул исподлобья на вождя.
Твоя страсть погубит племя. Пока еще не поздно убей мальчишку.
Я подумаю.
Давая понять, что разговор окончен, Воган подозвал Хлюдвига.
Мой повелитель?
Где он?
Тренирует воинов, позвать?
Сам дойду.
Закинув длинный хвост плаща на плечо, Воган с кряхтением слез с камня и направился к выходу. Неподалеку от пещеры, было заметно оживление. Несколько молодых воинов упражнялись с мечами и копьями, на истоптанном грязном снегу. Мерлина вождь заметил издали. Ловко рассекая воздух самодельным клинком, тот метался в самой гуще фоморов. Вступая то с одним, то с другим в схватку. Кричал, обзывая демонов самыми грязными словами. Постепенно доводя их до бешенства, такого что ослепленные злобой они кидались без страха в битву.
Воган тяжело вздохнул, и оглянулся, боясь как бы никто не заметил. С недавнего времени, он обнаружил за собой странную вещь, если он долго не видел Мерлина, то не мог думать ни о чем, как только о нем. Хотя одна отвратительная черта все же была у его любимца. Больной рот. Кровохаркание по вечерам особенно сильно мучало мальчика, в такие минуты он старался уединиться. Зажимая рукой губы, уходил в самые дальние пещеры, где никто не жил. Наклонялся, сотрясаясь от рвоты, почти до пола.
«Он принесет нам гибель».
Эти беззащитные нежные глаза. Эти загнутые пушистые ресницы. Эти тонкие ровные брови.
Нет, я не могу отказаться от него!
Баэден стоял поодаль, тоже пристально глядя на мальчика. Мерлин чувствовал оба взгляда, но не подавал виду, Воган собрался.
Может ты и прав друид, но пока смерть нам грозит совсем с другой стороны. Твои заклинания утратили силу, наши женщины рождают только мертвых детей, а наши добытчики возвращаются с пустыми руками. Дважды тух огонь в главном очаге, разве не твоя обязанность присматривать за ним? Ты становишься всё более бесполезен Баэден! Думаю, скоро нам придется выбрать другого мага. Это мое последние слово, если и сегодня племя останется без мяса, то вина полностью ляжет на твои плечи.
Словно услышав эти слова вождя, мальчик на миг остановился, исподтишка взглянул на друида. Тот похолодел, кончики губ ночной шлюшки были растянуты в недоброй усмешке. Он выдержал его шакалий оскал, и только крепче сжал посох. Резко очерченный тонкий нос старика гордо вздернулся вверх, глаза сверкнули.
Пусть твои охотники принесут мне свои копья, я окроплю их своей магической кровью.
Той же ночью, когда стихли храп и сопение Мерлин припал губами к уху Вогана.
Наш маг слишком стар, его слабость становится опасной. Я могу низвергнуть скалы, повернуть вспять все девять рек острова. Я могу призвать оленей в наши угодья. Разве ты еще не убедился в моей силе? Прогони его!
Вождь перевернулся на бок и взял в ладони лицо мальчика, большими пальцами мягко обрисовал его брови. Внимательно вглядываясь в темные глаза.
Ты с нами только два месяца, а хочешь казаться фомором. Осмеливаешься указывать мне, что делать с Баэданом. Забыл свое место?
Мерлин слегка отодвинулся от вождя и обиженно вздохнул. Его опущенные ресницы начали слабо вздрагивать. Воган тот час смиловался.
Не стоит такому милому мальчику лезть в дела вождей, ты отлично развлекаешь нас по ночам. Мужчины племени уважают тебя за смелость. Женщины очарованы твоей красотой. Неужели не понимаешь, насколько опасно становится сейчас твое положение. Ведь сколько бы я не благоволил, если тебе захочется большего, я первый вздерну это сладкое тело на сосне, так что не переступай черту. Будь моей любимой женой ночами, верным помощником днем, и со временем я сделаю тебя своим наследником.
Пока Воган выговаривал своему любовнику сокровенные мысли, Мерлин извиняющее поглаживал его кончиками пальцев по грязным спутанным волосам, виновато надув слегка подкрашенные соком клюквы губы.
Я так сильно люблю тебя Воган.
Фомор расслабился, чувствуя как ласкающий язык мальчика начал исследование его уха, блаженно закрыл глаза, притянув Мэрла к себе как можно ближе.
Дэйтэре проснулась от холода, изношенное одеяло из козлиных шкур, уже не грело так хорошо как раньше, быстро растерев закоченевшие ноги, она поднялась с пола. Тяжелые мысли одолевали в последнее время. Появившийся в племени мальчишка, окончательно отдалил её от отца. Если и раньше Дэйтэре не значила для него более чем одна из охотничьих собак, то теперь Воган окончательно перестал замечать дочь. Если бы она смогла доказать свою необходимость. Свою силу и храбрость. Может тогда бы он понял.
Ночью она слышала как отец говорил с пришельцем, называя его своим наследником. Если она и дальше будет ждать, то грязные горшки на берегу ручья так и останутся её судьбой.
Дэйтэре нащупала длинный нож за поясом.
Стараясь не шуметь, прокралась к ложу отца. Мерлина с ним не было. Значит, опять смотрит на огни, поняла она. Фоморка осторожно направилась к выходу и вскоре заметила одиноко стоящую фигуру в длинном лисьем одеянии.
Вот она белоголовая жена вождя!
Тот обернулся. Лицо при свете луны казалось еще более бледным, седые длинные локоны сливались с белым мехом.
Почему ты не спишь?
Спросила она.
Сегодня днем умер ребенок Энарты, вчера сразу трое фоморов не смогли приветствовать солнце. Всё что я мог сделать, так это только плакать над их телами. Боги отвернулись от нас. Я молился, но не был услышан.
Наклонившись, он собрал пальцами немного снега. Задумчиво начал кусать стылый комок. Говоря сам с собой.
Почему мы должны ютится в этой холодной прибрежной пещере, разве фоморы стали так слабы что безропотно смотрят как умирают их дети? А если завтра охотники не принесут мяса, мы будем грызть камни? Смотри!
Его рука резко поднялась, указывая пальцем на далекие огни Дурмстанга.
Там тепло, там есть еда. А мы подыхаем здесь, только потому что Воган не хочет ссориться с Тимоти. Он его боится?
Замолчи!
Дэйтэре от ужаса оступилась и упала в снег.
Молчи безрассудный, стоит твоим словам дойти до отца, он с тебя кожу живьем сдерет!!
Мерлин действительно смолк и опустил голову, его взгляд упал на босые ноги девочки.
Замерзла?
Да.
Он снял с плеч свой плащ и осторожно закутал её в теплый мех, подняв на руки, понес в пещеру.
Позволь мне согреть тебя.
Талиесин нашел Тимоти на верхней площадке замка, тот поджигал чугунные жаровни с углями, расставленные по всему периметру стен. Днем прислуживающие брауни поднимали сюда на спинах деревянные короба с углем. Тим сунул конец факела, в самое жерло светильника, через минуту огонь ярко осветил его лицо.
К чему такая расточительность?
Тим задумчиво смотря в сторону прибрежных утесов ответил.
Он должен знать, что мы ждем его. Клянусь преисподней, мальчик сейчас тоже не спит, он смотрит на эти огни, и пока они горят, он не смирится и не откажется от борьбы.
Бард тоже посмотрел вдаль, пытаясь рассмотреть в ночной мгле очертания скал.
Мне очень жаль Тим. - После долгового молчания, признался Талиесин. - Сегодня я повторил гадание, Мерлин был прав. Нас ждет гибель.
Перерождение, - остановил его Тимоти, - перерождение друг мой. Переход на следующий этап мироздания.
Он обернулся и посмотрел своими узким глазами на поэта, в темноте его зрачки слегка светились. Как у кошки.
Маггловский мир спасет их бог, а мы… что будет с нами?
С фейри и вампирами, со всеми магическими существами? Кто спасет нас?
Талиесин чувствовал, как хрипнет его голос на холодном ветре. Друг отошел к следующей потухшей жаровне и бросил свой факел на угли. Бард закричал.