— Магия перемещения заблокирована, — отозвался Азазель.
Пока высшие чины решали, кто прав, а кто виноват, в другой комнате разразилась драма. Гаст, находясь в комнате, атаковала врагов своим голосом. То тут, то там валялись волшебники, подвывавшие от боли и старавшиеся заткнуть уши и не слышать этот вой, издаваемый девушкой. Всё пошло у них не по плану с самого начала.
Например, они не обнаружили Гаспера, а вместо него была какая-то беловолосая девочка, которая отреагировала на их появление таким воем, что защитные и блокирующие печати просто сорвало. У многих полопались барабанные перепонки, и они по идее должны были оглохнуть, однако они продолжали слышать вой девушки, который вырывал из их душ всё плохое, что они совершили, и они, фактически, выли не от звука, а от грехов что разрывали их души изнутри.
Из их ушей, глаз и носа лилась кровь, у некоторых лопались глаза и они открывали свои рты в беззвучном крике, кровь заливала пол… Они падали на колени, стараясь закрыть уши, чтобы не слышать этого крика. Пространство дрогнуло в такт крику, и большинство стёкол и даже стен стало покрываться сетью мелких трещин. Не выдерживая, стекло попросту лопалось от этого звука… и это всё тонуло в крике Гаста.
Равель поморщилась и окуталась саваном из огня. Небрежное движение руки — и комнату затопил огонь, не встречавший сопротивления со стороны волшебников, что пришли по их жизни. Огонь заполонил комнату и словно вода растёкся по ней, чтобы жадно пожрать плоть незадачливых врагов.
Огонь не тронул своих, ибо они — часть одной стаи и не могут повредить друг другу, сама их сила отказывается причинять вред своей стае… Хотя это совсем не значит, что им приятно слушать визг Гасты или плавать в огне Равель.
Волна огня сошла на нет, оставив после себя только кости незадачливых людей и подпалины на почти чистых стенах и поле, на котором всё было уничтожено этим огнём. Снова вспыхнули печати перехода, и на комнату опустилась магическая печать, которая не давала девушкам пошевелится. Да они их недооценили и расплатились за это, но вторая группа волшебников уже была подготовлена к неожиданностям… как они считали, потому как секундой позже они внезапно стали лишатся голов.
Присцила появлялась за спиной очередного врага лишь на миг, чтобы сделать ровно один удар — и в воздух взлетала очередная отрубленная голова незадачливого врага. Одним ударом она отправляла на тот свет сразу несколько противников.
Стены, покрытые ранее дорогими обоями, что были сожжены огнём, оголив их истинный вид — теперь каждый взмах косы заливал их кровью, что следовала за отрубленными головами, выражение лиц которых было словно застывшие маски, на которых навсегда отразились эмоции от решимости до удивления.
Враги даже не успевали осознать, что происходит, как лишались голов которые после недолгого полёта встречались со стенами и полом, заливая комнату кровью и окрашивая её в алый цвет. Тела, ещё не понявшие своей смерти, стояли ещё несколько секунд, подёргиваясь, и только после падали на пол, чтобы окончательно залить его кровью… кровью, которая стягивалась к девушкам, что стояли в центре, и втягивалась в их одежду.
Всё это было бы даже красиво, если бы тут был ценитель прекрасного… Присцила, высокая девушка без единой эмоции на лице, которая на долю секунды появлялась за спиной у врага… она была одновременно прекрасна и ужасающа. Расправившись с нападающими, появившимися в комнате, Присцила возникла перед девушками и, сказав пару слов, растворилась снова. Сами девушки переглянулись и, уничтожив одну из стен, вышли на улицу. Их охота началась…
Выйдя на улицу, девушки разошлись по сторонам… они не волновались, ибо знали, что врагов хватит на всех. Гаст неспешно плыла по воздуху и лениво бросалась фаерболами в противников, которые взрывались, соприкоснувшись с препятствием.
Она бомбардировала противников, не считаясь с территорией и попутно уничтожая и стены, и укрытия. Стёкла трещали и лопались от её воя. Люди, что попали под вой, падали на колени и прижимали руки к ушам, из которых текла кровь… и спустя пару секунд в них летел очередной огненный подарок. Иногда она останавливала время, пользуясь своим механизмов и избегая ответных подарков. Она не торопилась, убивая их.