И кого я обманывала? Я чувствовала его присутствие в ванной даже за закрытой дверью. Он был ураганом десятой категории, приближающимся к берегу, если предположить, что бывают ураганы такой силы. Его можно было бы назвать «Райетт».
Я вышла из ванной и шагнула в темный коридор. Снаружи продолжал завывать ветер, и дождь с глухим стуком барабанил по крыше.
Стоило ли мне беспокоиться о наводнении или оползне? Райетт, казалось, не волновался, поэтому я решила отложить размышления об этом до утра.
Он выключил свет.
Я прокралась по коридору и остановилась в дверях его комнаты.
Позади меня раздался хлопок, доносившийся из кухни, где все еще горел тусклый свет.
— Райетт? — прошептала я, не понимая, почему не говорю нормальным голосом.
Возможно, темнота поглотила всю мою храбрость, которой я набралась в ванной. Или, возможно, навязчивый ветер и нескончаемый дождь заставили меня нервничать.
Когда я ничего не услышала, я на цыпочках прокралась по коридору на кухню, помедлив, прежде чем выйти на свет.
Он чертыхнулся, раньше меня, хотя и негромко.
Я медленно двинулась вперед, пересекла гостиную, обогнула кухонный столик и подошла к тому месту, где он опустился на четвереньки на пол и засунул голову под кухонную раковину.
Присев на корточки, я похлопала его по плечу. Райетт дернулся вверх, ударившись головой о нижнюю часть раковины. Его рев эхом разнесся по маленькому помещению, и его хвост, вытянувшись, обвился вокруг моей талии.
Он быстро выскочил из-под раковины и бросился на меня сверху, повалив на пол, хотя я и не сильно ударилась.
— Что за… — зарычал он, нависая надо мной.
У него расширились глаза, а голос стал нежнее.
— Нэтти.
— Да, я… прости, я…
Я, казалось, не могла сосредоточиться ни на чем, кроме его растрепанных волос, выбившихся из-под повязки, которые теперь наполовину закрывали его лицо, на том факте, что на нем не было ничего, кроме боксеров, плюс похоть, растущая в его глазах, когда они скользили по моей груди.
— Что на тебе надето? — спросил он.
— Ночная рубашка.
Я сглотнула, но мое растущее желание не утихло.
— Я уже упоминала об этом.
— Нэтти, — прорычал он, не отрывая взгляда от выпуклостей моей груди над черной ночной рубашкой. — Это не ночная рубашка. Это… черт знает что.
— Это не черт знает что, — сказала я с тихим смешком. — Да будет тебе известно, я купила ее специально для тебя. Или для…
Я не собиралась упоминать об его маме в этот пьянящий момент.
— Для меня, — тихо сказал он. — Ты купила ее, чтобы носить при мне.
— Я просто так сказала.
— Я думаю, ты купила это для того, чтобы я снял это с тебя.
Острая потребность пронзила мое тело, сосредоточившись в самой сердцевине. Мой клитор напрягся.
— Хочешь, я сниму ее с тебя прямо сейчас, Нэтти? — спросил он.
Глава 12
Райетт
Что нужно сделать парню, чтобы найти время починить шланг под раковиной?
Но из-за этой соблазнительной, желанной женщины, по сути, я забыл про шланг.
Она купила для меня эту «ночную рубашку» — шелковую полоску с несколькими кружевными вставками, и только ниточка скользила у нее между ног.
— Скажи мне, чтобы я отстал и оставил тебя в покое, — сказал я, и понял, что это конец.
Я балансировал на грани. Один толчок с ее стороны.
— Я думаю, что не смогу, — прошептала она.
Да помогут мне небеса, но я не мог устоять перед ней. Но она приехала сюда только сегодня. И хотя я даже готов убить, чтобы вогнать свой член, я этого не сделал.
Я поднял ее на руки и понес по коридору, затем осторожно положил на свою кровать.
С рычанием я залез к ней и завладел ее ртом, наслаждаясь ее вкусом, тихими стонами, которые Нэтти издавала от этого простого прикосновения. Я трахал ее пальцами у себя на кухне, а теперь собирался сосать ее клитор, пока она снова не взорвется.
Тогда я отступлю и оставлю ее в покое. Я лягу рядом с ней, хотя и сомневаюсь, что засну, и буду держать свои руки при себе. Оторвавшись от ее губ, я поцеловал ее в шею и верхнюю часть груди, задержавшись на холмиках грудей, выглядывающих из-под черного атласа.
Нэтти вцепилась в мои рога, и, черт побери, это было потрясающе. Когда она погладила их, волна возбуждения прокатилась от них к моему члену, заставляя его болеть от желания. Сдержаться будет нелегко, но я найду способ.
Из моих ноздрей повалил дым, но я махнул рукой разгоняя его.
Я подцепил клыками кружево на ее ночной рубашке и потянул вниз. Одна спелая грудь обнажилась. Сосок превратился в твердый бутон — также для меня. Все в этой женщине было идеально, от ее пышных форм до острого ума. Она заставила меня думать и чувствовать так, как я никогда не чувствовал себя раньше.