Следующие два месяца няню Козу никто не видел. Нельзя сказать, что это было счастливое время, но хотя бы обошлось без крови. Власти Бандунга объяснили нападение Козы сильным тропическим штормом. Тогда умер двадцать один человек – все они были наколоты на ветки деревьев или раздавлены строительными перекрытиями. Единственной жертвой, которую съели, оказался Тоно, чья голова на следующий день упала с неба на крыльцо дома.
Дети вели себя смирно, хотя тоже беспокоились. Крис считала дни и не раз задерживала дыхание, ожидая услышать стук копыт или хрюканье. Ей снилось, будто она лежит в козьем сарае, наблюдая за тем, как бесконечное стадо диких коз с топотом выходит оттуда наружу. Крис была укрыта их шерстью, они нюхали ее и оголяли зубы в улыбке.
– Она уже близко, – сообщила Путри за завтраком. Крис не знала даже, была ли она этим довольна.
В тот вечер у миссис Гунаван были гости – тесть вместе с немым заискивающим сыном. На тесте был старый черный костюм, застегнутый на все пуговицы, и очки толщиной в сантиметр. Он принюхался и все понял.
– Где она? Куда она ушла?
– Спросите у своего сына.
– Если бы ты проследила за ней, неблагодарная сука…
– Послушайте, это чудовище – она – нам не принадлежит. Она причинила вред моему сыну. Посмотрите, что она сделала с его рукой!
Старший мистер Гунаван наклонился и, выставив вперед челюсть, осмотрел гипс Агуса. От него сильно веяло ментолом. Нескольких зубов у него недоставало. Агус беззастенчиво смотрел на черные пятна, разъедающие его десны. Старик прошипел:
– Всего-то? Ты хоть представляешь, что она такое?
– Вы обещали, что мои дети не пострадают!
– Я пообещал, что у тебя будут внуки, – он презрительно скривил губы. – То же самое обещали и мне.
И все же старику не стоило переживать: коза вернулась накануне ночи духов. Она спустилась к дому и обхватила множеством шерстяных рук все окна, закрывая луну. Затем просочилась сквозь крышу и промокшие стены, пропитав их жиропотом, грязью двадцати городов и кровью шести сотен убитых людей. Дом всегда принадлежал ей.
Агус и Путри лежали свернувшись калачиком в знакомом им тепле, исходившем от Козы. Миссис Гунаван проснулась, откинув одеяло и хватая ртом воздух. Крис лежала на животе, как змея, надеясь, что Коза пройдет мимо.
На следующее утро миссис Гунаван не встала с кровати. Ее кашель был слышен даже из кухни.
– Где мама? – спросил Агус, пока Крис раскладывала жареный рис.
– Болеет, – ответила она. – Нам нужно сходить на рынок и купить ей имбирь.
– По-моему, нам вообще не стоит выходить, – возразила Путри, и с этим было сложно поспорить.
В доме стояла невыносимая тишина. Ни Тоно, ни миссис Гунаван – только гнетущее спокойствие. Детям захотелось спать. Крис принялась оттирать масло с кофейного столика. Пятно не сходило – оно только изменило форму, став похожим на козлиную голову. Крис бросила тряпку.
– Пойдемте на улицу.
– Почему ты пытаешься оградить нас от нее? – спросила Путри, зевая.
– Потому что она опасна! – она сама боялась и поэтому ответила шепотом.
– Она никогда не причинит нам зла и никогда нас не бросит. Не то что мама или папа.
Крис тяжело вздохнула и помогла Агусу встать с дивана.
– Мы пойдем гулять. А ты можешь остаться здесь со своей няней Козой, раз она тебе так нравится.
Путри выглядела недовольной, почти обиженной. Крис с Агусом долго гуляли на заднем дворе, но никак не могли уйти от большой серой тучи, нависшей над ними. Мальчик спросил, все ли будет в порядке с его сестрой.
Крис фыркнула.
– С ней все будет хорошо.
– Агус, посмотри на меня!
Они обернулись. Путри вышла на балкон второго этажа и поднялась по терракотовой черепице, пока не оказалась на верхней перекладине крыши, словно флюгер.
– Йа Аллах, Путри! Спускайся оттуда!
– Смотри! Она меня спасет!
– Нет, не спасет!
Путри ухмыльнулась. Затем согнула колени и спрыгнула, размахивая руками и полностью отдаваясь своей вере. Когда она летела на уровне окон второго этажа, из дома возник густой туман и подхватил ее маленькое тельце. Огромная черная туча медленно опустила ее в траву. На какое-то мгновение показалось, что она поглотила девочку, но затем рассеялась, оставив ее невредимой.
Путри улыбалась.
– Видели? Она любит меня.
Агус попятился, глядя на свою сломанную руку. Несмотря на то что он уже несколько недель ходил в гипсе, перелом никак не срастался. Он начал пожевывать воротник своей рубашки, и Крис хотела было сказать Путри, чтобы та помягче относилась к своему брату, но тут девочка протянула ему руку и сказала: