— Кто ты вообще такой? — спросил я Джейка, подливая себе еще. — Я хочу сказать, что в тебе такого, кроме обаяния и накачанных мускулов?
— Остынь, Джеральдина, — сказал Брейден.
Я выпил содержимое своего стаканчика до дна.
— Слишком много рома для такого сопляка, как ты, — сказал Джейк.
— Ты ее не заслужил. — Я поднялся на ноги. — Она такая умная, такая красивая. Она сумасбродная и забавная, а ты просто тупой качок. Ты ее даже не любишь. Ты просто используешь ее для облегчения собственных яиц.
Джейк поднялся, его стул опрокинулся на пол.
— Ты переходишь все границы, Дин.
Чувствуя пульсацию крови, я засмеялся:
— Перехожу границы! Знаю. Стоит мне заговорить, стоит постоять за себя или привлечь к себе внимание, я сразу же перехожу границы. Потому что я не так хорош, как ты? Правильно я говорю?
Нико направился ко мне, подняв руки, как будто хотел успокоить меня.
Я ткнул пальцем в Джейка:
— Он не заслуживает ее! Она богиня, а он называет ее груди Ханна Монтана и Айкарли!
Конечно же Джейк зарычал в ответ.
Разумеется, кинулся на меня.
И, понятное дело, стал выбивать из меня дурь.
Его оттащили после того, как он хорошенько пнул меня пару раз.
Задыхаясь, я лежал на полу. Кровь покрывала мое лицо и капала на линолеум.
Они держали Джейка, а он ловил ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание.
— Он подглядывал, — сказал Джейк, указывая на меня. — Извращенец.
— Что происходит? — раздался голос Джози.
Она бросилась ко мне:
— Что случилось?
Нико и Брейден виновато потупились, а Джейк рванул к выходу.
— Брейден? — сказала Джози.
— Просто все вышло из-под контроля, Джози, — ответил он.
Он протянул к ней руки, и она прильнула к нему, спрятавшись в его объятиях. Они поцеловались.
Джози взглянула на Нико, изучавшего потолочные плитки.
— Нико, что случилось с твоим лицом?
Нико дотронулся рукой до лица. Наверное, он забыл о царапинах, которые нанес себе раньше.
— Я немного расстроился, — пробормотал он.
Я скрючился на боку и меня стошнило.
Глава 17
ЗНАКОМСТВО С ОБЕЗБОЛИВАЮЩИМИ
Джози привела меня в порядок и положила в кровать. Я попросил ее приготовить за меня завтрак, и она согласилась.
— Тебе надо проспаться, — сказала она. — От тебя пахнет как от пьяницы.
Так я и провел остаток ночи в горячечных снах о кулаке Джейка, бьющем в мое лицо в разных ситуациях. Он бьет меня в библиотеке. Он бьет меня в очереди за билетами в «Роял Синема». Он бьет меня в кровати у меня дома.
Наутро я чувствовал себя так, как будто накануне рухнул с горнолыжного подъемника, прокатился по острым, как алмазы, камням и вдобавок ко всему был сбит снегоуборочной машиной.
Но я знал, что мне следовало сделать — извиниться перед Джейком. Я не мог себе позволить иметь такого врага.
Мне надо было соврать.
После того как малыши проснулись и направились на свалку для утренних обтираний, я постепенно поднялся на ноги.
Мой нос пульсировал от боли. Он был покрыт коркой крови, и мне приходилось дышать через рот. Запах изо рта напоминал о вязкой массе, которую можно обнаружить в сточном фильтре.
Я поплелся через зал и постучал в дверь комнаты Джейка.
— Джейк, — прохрипел я.
Я собирался надавить на жалость.
Я постучался снова.
— Джейк, — сказал я. — Я хочу извиниться.
Дверь в спальное пространство со скрипом приоткрылась.
— Что такое? — раздался его голос.
— Астрид сказала мне все это по секрету, — задыхаясь, проговорил я. — У меня не было права говорить об этом при других. Мне очень жаль.
Я завладел его вниманием.
Дверь приоткрылась на ширину ладони. Я видел, как он смотрит на меня сквозь щель, лежа в своем гамаке.
— О чем ты говоришь? — спросил он.
— Астрид иногда разговаривает со мной, — я пустился в объяснения. — Когда я приношу еду, иногда она спускается и говорит со мной. Она рассказала мне кое-что о вас двоих…
Джейк наблюдал за мной из-за двери.
Я считал удары сердца.
Купится ли он на это?
— Это довольно личная информация, — проворчал он. — Что еще она сказала?
Думай. Думай. Думай.
— Она действительно любит тебя, — сказал я. — Ей очень страшно, и ты единственный, кто помогает ей чувствовать себя защищенной.
Он скрестил руки на груди.
— Я люблю ее, — сказал он. — Ты был не прав, говоря всю эту чепуху.
Он купился. У меня кружилась голова то ли от облегчения, то ли от боли. Сложно было сказать наверняка.